у него потом спросишь, но мы все слушали и заразились ветром…ветром…ветром энергии.
– Ладно. Никогда не думала, что ты такой фанат Ленинградского рока. По тебе даже не подумаешь.
– А что, я должен был вместо пиджака носить черную майку с надписью "Алиса"? У меня уже росла своя Алиса,– улыбнулся отец и я предоставила ему возможность дальше наслаждаться творчеством престарелых юмористов.
Губы Вероники при тусклом свете караоке-бара приобрели оттенок перезрелой сливы. Ее шею украшала массивная бижутерия, которая выглядела весьма неуместно и отяжеляла хрупкую фигуру почти супермодели. Наш главный надел видавший виды пиджак с потертыми рукавами, но зато без галстука. Расслабленным и довольным предстал пред нашими очами. Когда я приземлилась рядом с Вероникой на диван -облако, некая девица из рекламного агентства уже пела надрывно. Старинный русский романс. Занесло! Я бы не стала! Не потому, что я не любитель туманных дорог и задушевных полосок берез. Нет. Романсы и меня согревают зимними вечерами. Я бы просто с ума сошла, представляя, как другие томятся в ожидании, "когда же она закончит эту длинную песню".
– А где наш фанат мышки?– спросила я.
– Виктор? Вон он! Что-то требует от бармена,– отмахнулась коллега со сливовыми губами.
– Сто пятьдесят? Водочки? А не придется ли нам его волочить потом на себе?
– Ты думаешь, он дома перебивается с петрушки на зеленый чай? Бухает, небось, как все. Это он делает вид. Для нас. Что ему все по боку, кроме шнуров и файлов.
– А он правда, с мышкой спит?
– С кошкой! У него кошка!
– О! Соскучились? Я так и знал!
Язык программиста развязался с непривычки после выпитых граммов беленькой и родненькой. Он сел, вернее, свалился, между нами, приобняв обеих за талию.
– Кто там никак не доедет до калитки?
– Рекламное агентство "Провокация".
– "Провокация"? Весьма неподходящее название для рекламщиков. Больше подходит для стриптиз -бара.
– А Виктора потянуло не в ту степь,– усмехнулась я и наклонила голову в бок, чтобы рассмотреть его повнимательнее.
– Не в ту степь третий час ползет наша конкурентка. А я в норме. И тоже, так уж и быть, поддержу наш коллектив. Родной как-никак.
– Неужели ты споешь?
Виктор не пел. Он посещал развлекательные мероприятия для всеобщего сплочения чисто формально. Или не посещал вовсе. В случае пропуска никто же не вызовет родителей к директору или выскажет строгое мнение на классном собрании. Ну не захотел человек прийти, чтобы веселиться и прыгать, как мартовский заяц, ну и что? У всех у нас свои личные интересы.
– А я спою! Еще как! И принесу победу редакции!
Он крутанул головой и двинул на сцену. Девушка из "Провокации"спокойно отдала серебристый микрофон парню с бородой. Виктор расставил ноги на ширине плеч и начал было исполнять песню про некую шалаву, из-за которой он, молоденький и несмышленый, попал на нары к свирепым уродам. Мы с Вероникой захохотали на весь зал. А почему бы нет? Виктор был похож на беглеца, целый месяц