.

Дальше началось ухудшение.

      – Нет, не сон. Ты знаешь, – начала я, стараясь говорить как можно спокойней, – про маму и папу? Про то, что они снова ходят на свидания? Друг с другом!

      Бабушка затаила дыхание.

      – По-моему, я что-то такое слышала… Ты уверена?

      Вот она, работа болезни. Мама точно рассказывала ей об этом, однако воспоминание о разговоре стало зыбким, неуловимым.

      – Абсолютно уверена.

      – Боже мой.

      – Я чувствую себя как… – Мне не удавалось найти нужных слов, и я молча развела руками. Все, что я хотела сказать, замирало на кончике языка. Я начала вытаскивать из блюда драже «Эмэндэмс», выкладывая их на столе в линию. – По идее, я должна радоваться. Все дети разведенных родителей хотят, чтобы те снова сошлись.

      – А ты боишься надеяться, – грустно улыбнулась бабушка.

      Я выдохнула из легких весь воздух, что прозвучало весьма драматично.

      – Боюсь. Потому что уже видела, чем это закончилось.

      Бабуля накрыла мою ладонь своей. Меня встревожила ее беззаботность по поводу родителей, особенно учитывая, что для нее это новость.

      – Ты не думаешь, что они совершают ошибку? – спросила я. Я хотела знать, какими были первые годы брака моих родителей, а сейчас бабушка помнила их лучше, чем события последних недель. – Ведь они… ну, с самого начала не подходили друг другу?

      – Ох, солнышко, – вздохнула бабуля. – Все не так просто. Первые несколько лет после свадьбы твои родители были очень счастливы.

      – Счастливы? – Я принялась выкладывать ровную линию из голубых драже «Эмэндэмс».

      Бабуля кивнула.

      Когда-то на дне шкатулки с украшениями моей мамы я нашла свадебное фото и с тех пор сотни раз тайно доставала его и рассматривала. Фотограф снял, как они выходят из церкви, молодые, радостные, позолоченные мягким солнечным светом… ничего общего с родителями, каких я знала.

      – Тогда почему все поменялось?

      Конечно, поиск причин разлада отдает нездоровым любопытством, – все равно, что поиск причин смерти. Ясно, что это знание ничего не изменит и не исправит. Но я все равно пыталась докопаться.

      – Брак зависит не только от двоих, есть еще работа, и деньги, и дети, и жилье. Связь между людьми быстро изнашивается, если ее не беречь. Тем не менее это не значит, что ее никогда не было.

      Я с недоверием покачала головой, а затем отправила пригоршню голубых драже себе в рот.

      – Ох, малышка, – похлопала меня по руке бабушка. – Необязательно все должно закончиться плохо.

      Хотела бы я жить в мире Люси и Рикки, где ошибки можно аккуратно исправить за полчаса.

      – Ну, хватит! – В глазах бабули появился веселый блеск. – Должен ведь быть какой-нибудь милый мальчик, мысли о котором настраивают тебя на более веселый лад?

      – Ну, есть кое-кто, – невольно улыбнулась я.

      Бабуля улыбнулась в ответ и устроилась на стуле поудобней.

      – Рассказывай.

      – Помнишь, как ты говорила мне, что после смерти дедушки ходила на свидания, и это тебе помогло?

      Она опустила глаза,