поносит святошу, и кому строго-настрого было наказано сидеть дома, чтобы их не умыкнули. Она послушалась наказа, но была скорее польщена, чем оскорблена. Она даже недолго надеялась, что сватовство будет успешным. Теперь, когда она устроена за другим и переменила цвет чешуи на ослепительно красный, как положено драконьей жене и матери, Беренда почитала его безопасным и приятным собеседником. Он, со своей стороны, рассматривал высокое замужество Беренды как доказательство собственного отменного вкуса, и от этого она нравилась ему скорее больше, чем меньше. С тех пор он так и не нашел другой невесты, хотя у такого хорошо устроенного священника с собственным хозяйством недостатка в предложениях не наблюдалось.
– Да, все трое из моей первой кладки, – ответила она, с умилением глядя на драгонетов, играющих у ног няни. Один был черным, второй – золотым, а третий – бледно-зеленым, за что его полагалось бы немедленно сожрать, если бы он не был отпрыском могущественного лорда.
– Как удачно для вас обоих, – сказал Фрелт, склоняясь к Сиятельному Давераку, который позой своей выражал нетерпение и разговор этот полностью игнорировал.
– Моя мать несла не больше двух за раз, – сказала Беренда. – Надеюсь, что в следующей кладке будет тоже три. Чем больше детей, тем лучше, слава Вельду.
– Приятно видеть такое почитание учения Церкви, – заметил Фрелт, склоняя голову на этот раз к ней. – Многие фермеры, кажется, не склонны размножаться вовсе.
– И в Давераке то же самое, – пожаловалась Беренда.
– Что именно? – спросил Сиятельный Даверак, выказывая интерес только теперь, когда упомянули его владения. Он был почти таким же темным, как его черный отпрыск, очень широкоплечим, с глазами такими бледными, что они казались почти розовыми, – далеко не самой приятной наружности дракон. Если бы не связанные крылья, любой бы счел Фрелта более привлекательным, чем Даверак, и Фрелт, зная это, ликовал немного больше, чем следовало бы.
– Недостаток потомства среди фермеров и низших сословий, дорогой, – ласково ответила Беренда.
– Ну, не знаю, полно их, право, полно, – ответил Сиятельный Даверак, – да вот же, у Маджи с фермы на гати только шесть дней как новая кладка. Я собирался слетать и навестить их сегодня, если бы не все это так некстати.
Беренда слегка отпрянула.
– Мой отец умирает, – промолвила она с достоинством.
– О да, дорогая, я знаю, мы должны присутствовать. Я не хотел быть таким категоричным, – сказал Даверак, склоняя крылья в сторону жены, которая приняла такое покаяние чуть заметным склонением собственных крыльев. – Однако у Маджи вылупилось еще четверо на их тощем клочке земли, знаешь ли, и они просто не смогут прокормить с этой земли еще четыре клюва, поэтому я думал принести домой что-нибудь питательное для маленького Ламерака. – Он указал кончиком крыла на зеленого драгонета. – Слегка нездоров, легко заметить, – сказал он Фрелту. – Но это временно, только