ры весёлой для аристократки, не слишком умной, но видно именно за эти качества её любил муж, регулярно одаривая потомством. Альма сидела у столика с молоком, печеньем и сладостями, она счастливо улыбалась, наблюдая, как её дети бегают по саду, перекрикиваются, беззаботно смеются. Её золотистые волосы были накручены в модную причёску «взбитые сливки». Белое приталенное платье, расшитое маками, с открытыми плечами, широкими рукавами «пагода» и большим вуальным воротником имело кринолин на китовом усе и нижних 7 юбок.
Вокруг экзотические деревья мадука, цветущие лимонными и белыми цветами; тик, чья крона наполовину с молодыми листьями более светлого цвета – жёлтыми, светло-зелёными и даже почти белыми, на нём белые цветы, схожие с яблоневым цветом; салаи; коромандельское чёрное дерево, чья кора, словно растрескавшийся чернозём.
Осмунд и Эллери взяли со столика сачок и убежали от сестёр.
В зарослях акации мальчики положили в блюдце наловленных ящериц для местных двух кобр. Пресмыкающиеся выползли и поглотили подношение, удалившись затем в заросли.
Старший брат предупреждал младшего:
– Эл, ты не должен никому говорить о нашей тайне, иначе змей прогонят.
И мальчики побежали играть дальше.
Вечером Осмунд слышал, как белая служанка рассказывала матери, услышанное от жениха – младшего офицера бенгальской армии, что в этот день в Мирутском гарнизоне взбунтовался Восьмой кавалерийский полк сипаев. Уже давно ходили слухи, что в пришедших на смену мушкетам «браунбесам» новые карабины Элфилда с патронами, которые смазывают коровьим и свиным жиром, что было неприемлемо для индуистов и мусульман. 85 человек отказались стрелять по мишеням. Гарнизон Мирута состоял из 2.357 сипаев и 2.038 британцев. Английские солдаты сорвали с бунтарей погоны, отобрали оружие и арестовали. Объявили приговор: всех повесить.
25 апреля. Военный трибунал Мирута смягчил приговор, заменив для арестованных сипаев повешенье на 10 лет каторги. В этот воскресный день почти все британцы отдыхали, не несли службу, этим воспользовались сипаи, возмущённые суровым приговором, они набросились на остаток британцев в казармах, местные жители растерзали безоружных солдат в увольнении на рынке.
Восставшие сипаи, во главе с Третьим кавалерийским подразделением, освободили 85 своих арестованных товарищей, а заодно выпустили 800 других заключённых – должников и уголовников. При взятии тюрьмы погибло 50 сипаев.
Одуревшие от крови люди, бросились убивать офицеров и их семьи, поджигали особняки влиятельных людей.
Альма Данкарт побледнела и попятилась к двери, когда услышала выстрелы во дворе. Лучезарная улыбка исчезла с её лица. Она вытащила из колыбели спящую Ингрид, подозвала Осмунда, быстро его поцеловала, сунула в руки младенца.
– Найди Эллери, и спустись в дальнюю комнату для гостей, там под кроватью в углу убирается большой кусок паркета, сидите там под полом, я разыщу девочек и спущусь к вам. Война не щадит детей. Осмунд, выйдешь из укрытия, когда придут англичане. Ты понял меня? Что бы не случилось – не кричите, не привлекайте к себе внимания. Беги, дорогой, беги.
Ворвавшиеся сипаи застрелили женщину, перезарядили карабины и целились по убегающему мальчику, но тот юрко выскочил из комнаты. Краем глаза, убегая, он видел, как падает тело матери, широко раскинув руки.
За Осмундом гнались трое взрослых индийских военных в красных мундирах с позолоченными пуговицами в 2 ряда, с белым ремнём через плечо и в широких синих штанах, на головах у них были синие высокие шапки.
Пробегая по очередной комнате, Осмунд схватил за руку Эллери, который сидел на полу с кубиками, в испуге прислушиваясь к шуму. Младший брат бежал изо всех сил, чувствуя опасность. Хотя старший брат удерживал сестру одной рукой, но маленький ребёнок крепко спал, склонил голову на плечо Осмунда.
В нужной комнате братья нырнули под кровать, положив спящую Ингрид, вдвоём открыли тайную дверь и залезли с сестрой в подвал.
Вбежали запыхавшиеся индусы.
Дети остолбенели от ужаса. Под полом копошилось несколько змей.
Осмунд шёпотом просит Эллери:
– Только не кричи, иначе нас убьют.
Младший брат зажимает рот обоими ладошками.
К детям ползёт кобра.
Осмунд шепчет змее:
– Нагайна, прости нас, мы пришли на твою землю, в твой дом, нарушив покой. Мы не причиним тебе вреда. Защити нас.
Кобра выползла сквозь щель в полу и подползла к одному из рыскавших по комнате сипаев. Она встала на свой хвост, поднявшись на 2 метра, раскрыла капюшон, заглядывая человеку в глаза.
– Наги!– заголосил индус, замахал руками и упал ужаленный в горло.
Остальные сипаи с криками убежали.
Наверху некоторое время был слышан топот ног, грохот падающей мебели, крики.
Захныкала Ингрид. Осмунд догадался сунуть ей в рот палец, ребёнок зачмокал.
Змеи уползли на улицу, оставив детей одних.
Ночью