в Крым за своим воспитанниками. Но, могли быть и принцы, которые пожелают остаться на черкесской земле.
Крымские ханы отдавали сыновей черкесскому аталыку с семилетнего возраста. До достижения юношеского возраста аталык должен был обучать мальчика тонкостям военного искусства, дипломатии, красноречия, помочь овладеть даже каким – нибудь ремеслом. Таким образом крымские принцы и черкесские аталыки соединялись друг с другом духом родства, побратимства и рыцарского благородства. При достижении воспитанником совершеннолетия, аталык должен был своего воспитанника при всей экипировке и амуниции в сопровождении многочисленных родственников с почестями и подарками вернуть родителям.
Молдавский господарь Д. Кантемир писал по этому поводу, что страна черкесов является школой для татар, из которых каждый мужчина, который не обучался военному делу или хорошим манерам в этой школе, считается «тентеком», то есть нестоящим, ничтожным человеком». Хан тоже одаривал аталыка деньгами, подарками, оружием, драгоценными и кожаными изделиями. А в сердце крымских принцев оставалась любовь к своей второй родине, которой они считали Черкесию. Да и черкесские семьи «сражались» за право посадить на крымский трон своего воспитанника, ибо знали, что тот не даст их в обиду.
Воистину говорят, что «в семье не без урода» или «паршивая овца всё стадо портит», нашелся Каплан–Гирей, которому нужен был повод развязать войну с Черкесией, дабы заявить о своём восшествии на ханский престол.
Каплан – Гирей отправил в 1707 г своего калгу Менглы–Гирея с отрядом сейменов (гвардейцев) в Кабарду. Вначале крымцы были приняты в Кабарде по всем правилам гостеприимства как гости и расквартированы. Но их пребывание затянулось на полтора месяца.
Далее «гости» гостеприимство приняли за покорность и потребовали предоставления невольников – 2 000 рабов в качестве компенсации за убийство в 1699 г. калги Шахбез–Гирея в Бесленее. Ультимативное требование о выдаче двух тысяч невольников, сопровождавшееся грабежами, вызвало возмущение кабардинского народа.
Созванный в сложившейся ситуации верховным правителем Кургоко Атажукиным совет князей и дворян, называемый «Хáсэ», принял решение: уничтожить нарушивших законы гостеприимства крымских гвардейцев. Этот приказ поступил каждому хозяину, у которых были размещены крымцы. В течение одной ночи за исключением калги и его группы все мирзы12 были уничтожены. Калге и его личной охране было позволено уйти, чтобы он смог доложить о случившемся.
Хан Каплан–Гирей получил удобный предлог для похода на Кабарду. Но всё же объявлять войну Кабарде без санкции султана османской империи Ахмеда III он не мог. Каплан–Гирей отправил в Стамбул послов, которые сообщили султану Ахмеду III (1703 – 1730) о случившемся, и передали просьбу хана: позволить совершить поход против Кабарды. Султан Ахмед III не только дал на это согласие, но и повелел, чтобы сам Каплан–Гирей возглавил поход в Кабарду, разорил кабардинцев, сжёг дотла их жилища. Кроме