вероломство, коварство и беспринципность, жестокость и непримиримость междоусобных войн, тайные интриги и заговоры.
Иван Васильевич с детства хорошо усвоил нравы запутанной и опасной придворной жизни – ничего другого он не видел. С 7 лет круглый сирота, он взрослел в годы разнузданного боярского правления. На мальчика обращали внимание только тогда, когда требовалось его великокняжеское слово. По этому слову был однажды растерзан один из бояр Шуйских – Андрей, прямо на глазах подростка, и его обнажённое тело не убирали несколько часов. У мальчика рано пробудились звериные страсти, при попустительстве опекунов он прошёл изощрённую школу жестокости и разгула. В 12 лет для собственного удовольствия юный князь сбрасывал с крыш собак и кошек, топтал конями, сёк и грабил уличный люд. В 15 лет по его приказу боярину Бутурлину отрезали язык, трём другим вообще отрубили головы. Такое начало встревожило придворную знать, и все их помыслы были направлены на то, чтобы приручить входящего в силу правителя, сделать послушным своей воле.
В 1553 Иван опасно заболел, и его двоюродный брат, придурковатый Владимир Старицкий, руководимый властной матерью Евфросиньей, отказался присягать наследнику – грудному младенцу Дмитрию. Расчёт был на то, что Владимира поддержат члены Боярской думы и после смерти брата возведут на трон. Однако заговор выдохся из-за колебаний и нерешительности многих видных сановников, к тому же болезнь царя оказалась непродолжительной. Под давлением церковников Иван был вынужден даже простить брата – редкий случай его милосердия. Зато мать Евфросинью заставили надеть монашескую рясу и заключили в Воскресенский женский монастырь, где она и умерла.
После этого подозрительность и недоверие к ближайшим советникам у царя обострились, он ещё сильнее укрепился в намерении подорвать власть боярского правительства и стать царём не по одному титулу, но и по существу.
Добиться этого можно было при опоре на новую силу – служилое дворянство. Дело в том, что дворяне наделялись землёй только при условии несения службы и, в отличие от бояр, всецело зависели от своего господина и покровителя, были прямо заинтересованы в укреплении его власти и влияния. В пользу дворян Иван 1У провёл ряд крупных реформ, многих приблизил к своей особе, а впоследствии зачислил 1000 худородных дворян в личную гвардию – опричное войско.
Неудачи в тяжёлой и затяжной Ливонской войне за балтийское побережье усилили недовольство царя боярскими военачальниками. Когда в 1564 одна из русских армий была разбита в Литве, Иван приказал казнить двух заподозренных в измене бояр, в т.ч. князя Репнина. Про него рассказывали, что на царском пиру, в ответ на просьбу владыки плясать и развлекаться вместе со всеми, строптивый и гордый Репнин вырвал из рук царя маску и растоптал её. Конечно, Иван затаил обиду и в подходящий момент расправился с неугодным вельможей. Опасаясь