металлические прищепки оставила?
– Это была умственная сорока!
– Пускай носит маечку. А я спою эту песенку на празднике! Но что это?
– Вот мы и гадаем. Подумай с нами!
– Галочка, я разрываюсь, как струны под алмазным плектром.
– Беги милая, целиком, – ответила Сальме. – Кошки с улицы Олехро потомки тех самых римских котов, которые пришли сюда с легионами две тысячи лет назад, поэтому они такие стайные. Вот все, что я могу сказать. Аксель? – она странно посмотрела на брата.
Князь засмеялся, – не знаю, как говорит твой внук, Сальме. Дори, Галка, взор каэнглумских дев не всегда действуют и не на всех.
Мот внимательно посмотрела на девчонок, чуть скривила губы, что ее не портило: «Ага, приключения! Но думаю – успею. А теперь…»
Но к ним подвинулись соседи, окружив полукругом своих столиков.
– Мотти, милая, Вышгород умеет ждать! Вышгород умеет понимать!
– Вы думаете? Да, они умеют, но обещала-то я. Тогда на бегу!
Мот выпрямила одну ногу выстрелом, согнула в колене, поставила гитару на бедро, зажала струны на грифе необычным приемом и заиграла перебирая длинными пальцами правой руки, повторяя сложную тему быстро-быстро. Сила звука увеличивалась, затухала, опять нарастала, будто менялся калибр ссыпающейся в хрусталь серебряной дроби. Всем показалось, что брусчатку перетряхнуло и двенадцать тактов прокатились по площади. Голос поднялся снизу, растекся и разошелся вверх по улицам… По лицу Мот, словно рябь на волне пробежали очертания лиц слушателей… Мот танцевала-убегала к перекрестку Проломного спуска. Песню допевали все…
…Над бездной молчаливой ветер верный Капитан,
Для нас поднимет огнегромоносный ураган,
Мы с Ним тотчас на шторм пойдем, на самый ярый вал,
На нем влетим в затвердье вод, на занебесный бал.
– Сегодня не раз поминали «Конские широты». Как там пел Велло? – спросила бабушка Сальме, – можно петь на бегу, если знаешь Кому.
– О! Смотрите, те самые, которые похожи на путешественников; чуть не сбила их у Аптечной башенки-маяка. – Галка сказала так, словно только о них и говорила.
– Да, не похожи, а так и есть, – согласился князь Аксель и увидел, как сестра изменилась в лице. – Сальме? Тебя что-то встревожило?
Бабушка улыбнулась: «Напомнило».
Девчонки смотрели во все свои прекрасные глаза, а Дори попробовала пискнуть, но бабушка осадила: «Мы же договорились, история требует менее просторного помещения, чем ратушная площадь».
Галка: «Опять разъезжаюсь! Велло и Майри. Студенты и кино! Красно-белое! Римские кошки! Путешественники и наврап с программой. Корнут и Еванфия. Куда делась одежда. Часы и Олга. За кем идти?»
Старый Аксель: «Оставим каждого в своем, приятно думать о том, что вокруг и рядом плывут истории, романы и даже снимают кино».
Галка: «Мы каждый в своей лодочке?»
Старый Аксель: «Да, Галица. Не забывай, что они плывут в одном направлении