устройство, о котором говорил ведущий.
– Ребята, а когда я вернусь обратно, мне эту безделушку оставят на память? Думаю, она отлично будет смотреться рядом с моим школьным кубком по софтболу.
Естественно, наш блондин не смог не отреагировать на это очередной остротой. С этим шутом стоит ждать проблем. Всю свою сознательную жизнь я провел в учреждениях, так или иначе связанных с боевой подготовкой. Проводя длительное время в мужском коллективе, невольно начинаешь присваивать его членам определенные роли, словно в театральной постановке. Так вот, Артур, если я правильно запомнил его имя, хочет играть роль шута. Самолюбивого отщепенца, слепо уверенного в том, что он не нуждается в команде, а вот команда нуждается в нем. Такие люди опасны в первую очередь из-за того, что мешают слаженно работать остальным членам отряда. Проще говоря, Артур – паразит. Вредоносный организм. Если я хочу остаться в живых, то необходимо от него как можно скорее избавиться либо заставить подчиняться мне беспрекословно. Благо я способен как на первое, так и на второе. Хотя, может, я делаю преждевременные выводы? Что если он просто идиот и мне не стоит так сильно переживать по этому поводу? Время покажет.
По пути к самолету каждому из нас выдали парашют, интерактивную карту и набедренную сумку. Само воздушное судно чем-то напоминало американский C-17 Globemaster III, предназначенный для доставки войск, оружия и военного оборудования. Правда, внутри он был немного модернизирован: сиденья в салоне располагались таким образом, чтобы четыре пассажира сидели друг напротив друга по двое. Очевидно, такое решение было принято, чтобы ограничить общение между противоборствующими отрядами.
Командир воздушного судна сообщил, что выпрыгнуть из самолета можно будет только после того, как загорятся красные лампочки в носовой и в хвостовой части салона. Помимо пилота на борту также находилась вооруженная охрана. По всей видимости, эти парни следили за тем, чтобы все пассажиры сумели покинуть самолет.
Мы заняли места в хвостовой части. В салоне самолета отсутствовали иллюминаторы, поэтому мы даже не представляли, в каком направлении летим. Напротив меня расположилась Хлоя Ларнер, а Люк и Артур заняли места у прохода. После взлета прошло около двадцати минут, а никто из нас не проронил и слова. Словесную засуху прервал низкий голос француза:
– Друзья, я думаю, лучшей возможности узнать друг друга нам больше не представится. Повторюсь, меня зовут Люк Леруа. Родился и прожил всю жизнь в городе Монпелье. Мне сорок три года. Впрочем, думаю, что это исчерпывающее мое описание, – сказал Люк, проронив искреннюю улыбку.
С этими словами он достал из-за пазухи небольшую фляжку и сделал аккуратный, но объемный глоток.
– Оу, прошу прощения, кто-нибудь хочет немного освежиться?
– Не откажусь, Люк, – с улыбкой ответила наша спутница, после чего деликатно чуть отпила содержимое фляги.
– Ох, мистер Леруа. Вы полны сюрпризов, – выдавила из себя Хлоя. – Я была почти уверена, что внутри фляги вино, но никак не коньяк.