После нескольких затяжек он мог вполне потерять страх и адекватность. – Может, это вы нам торчите?
Лицо Житко вытянулось.
– Что ты сказал, Хворост?
– Я сказал, это вы нам торчите.
Назревала драка. Но видно, не всем с той стороны хотелось влезать в конфликт из-за ерунды, Плешь взял Житко за локоть и что-то зашептал на ухо.
Житко слушал и вращал глазами.
– Э-э, – осклабился он, – ошибочка вышла! Что, испугались, гундосы?! – видно, ему не слишком хотелось сдавать назад.
– Завтра футбол, косарик-то вы и проиграете. Если не зассыте поставить.
– Ставлю две, что выиграем, – сказал Скоков.
– И я накину еще три. Итого пять, что мы вас отымеем в двух партиях по сорок пять минут как… – Тут, видно, Хворост сообразил, что не стоит продолжать, иначе они не то что не одержат победу, скорее всего, даже не дойдут живыми и здоровыми до школьного стадиона.
– Откуда такие деньги, сосунки? – осклабился Житко. – Хотя какая разница. Главное, что вы принесете их мне на блюдечке с кровавыми соплями! – он снова заржал, радуясь шутке и предвкушая футбольный поединок, в исходе которого он, похоже, не сомневался.
– Эй, Хворост! – Скоков слегка ткнул товарища, который увлекся перепалкой с дружками Житко. – Давай докуривай, через пару минут звонок!
– Ага, – бросил тот, не оборачиваясь. – А ты, Кислый, – он тыкнул пальцем в сторону низкорослого крепыша, обычно стоящего в команде противоборствующего класса на воротах, – вообще хреновый вратарь, батя сказал – ты отстой.
Все знали, чем занимается отец Андрея, хотя это не сильно прибавляло авторитета как самому Хворосту, так и его словам.
– Че ты все за батю прячешься, – процедил Кислый, которого подобный выпад явно задел. Как-никак, если про тебя что-то говорит человек, куда лучше разбирающийся в футболе, чем твои одноклассники, хоть и играющий в первой лиге, это не может пройти мимо ушей остальных, самолюбие – штука очень нежная. И злопамятная. – Готовь бабло лучше, мудила.
– Ты на кого хавальник разинул, – ринулся вперед Хворост, явно перебрав с куревом. – Да я…
Скоков успел поймать его за куртку, послышался треск материи, но плотный джинс удержал забияку, не дав разгореться драке.
– Хватит, хватит, Хворост, нам еще играть!
Тот взмахнул руками, словно крыльями, и смачно плюнул на землю аккурат между буквами «С» и «Т» в слове «СТАРТ», написанном белой краской на асфальте, – вокруг школы проходила беговая дорожка, размеченная кривым почерком учителя физкультуры Валерия Павловича.
– Сука, – процедил Хворост. – Они у нас еще попляшут.
Но, похоже, Житко и не собирался драться – он стоял в прекрасном настроении, выдыхая дым прямо в лица дружков.
– Давай, давай, – бросил он вслед удаляющимся друзьям, – папашку не забудь взять, чтобы за мячом бегал.
– Ты не помнишь, каким у нас алгебра? – спросил Скоков раскрасневшегося товарища.
Тот повернулся к нему лицом. Глаза покраснели, зрачки