расстояние и лошади, разгорячившись, взялись за дело не на шутку, мистер Пиквик, возбужденный быстрой ездой, не мог долее хранить мертвое молчание.
– Мне кажется, мы непременно их настигнем, – сказал он.
– Надеюсь, – ответил его спутник.
– Славная ночь, – продолжал мистер Пиквик, глядя на ярко сиявшую луну.
– Тем хуже, – возразил Уордль, – потому что при лунном свете им легче удрать от нас, а нам луна недолго будет светить. Она закатится через час.
– Пожалуй, не очень-то будет приятно мчаться во весь опор в темноте? – осведомился мистер Пиквик.
– Несомненно, – сухо ответил его друг.
Возбуждение, охватившее мистера Пиквика, начало понемногу спадать, когда он подумал о неудобствах и опасностях экспедиции, в которую столь легкомысленно пустился. Он очнулся от громких криков переднего форейтора.
– Ио-йо-йо-йо-йо! – кричал первый форейтор.
– Ио-йо-йо-йо-йо! – кричал второй.
– Ио-йо-йо-йо-йо! – бодро подхватил сам старик Уордль, высунув из окна кареты голову и часть туловища.
– Йо-йо-йо-йо-йо! – присоединился к хору и мистер Пиквик, хотя понятия не имел, какой в этом смысл. И под эти «йо-йо» всех четверых карета остановилась.
– В чем дело? – осведомился мистер Пиквик.
– Застава, – ответил Уордль. – Мы наведем справки о беглецах.
Минут через пять, потраченных на непрерывный стук и оклики, из сторожки вышел старик в рубахе и штанах и поднял шлагбаум.
– Давно ли проехала здесь дорожная карета? – осведомился мистер Уордль.
– Давно ли?
– Да.
– Вот уж этого я хорошенько не знаю. Не так чтобы очень давно, но нельзя сказать, что недавно, этак, пожалуй, середка на половину.
– Может быть, здесь и вовсе не проезжало никаких карет?
– Да нет, проехала одна.
– А давно, друг мой? – вмешался мистер Пиквик. – Час назад?
– Да пожалуй, что так.
– Или два часа? – спросил форейтор, сидевший на задней лошади.
– А кто его знает, может, и два.
– Вперед, ребята, погоняйте! – крикнул вспыльчивый пожилой джентльмен. – Нечего нам тратить здесь время на этого старого идиота!
– Идиот! – ухмыляясь, воскликнул старик, стоя посреди дороги перед полуопущенным шлагбаумом и провожая взглядом быстро уносившуюся карету. – Э, нет, не такой уж я идиот! Вы тут десять минут потеряли и ничего путного не узнали. Если все сторожа, получив по гинее, постараются ее отработать не хуже, чем я, – не догнать вам, старый пузан, этой кареты до Михайлова дня!
И, еще раз ухмыльнувшись, старик закрыл ворота, вошел в дом и запер за собой дверь на засов.
Тем временем карета, не уменьшая скорости, летела к концу перегона. Луна, как и предсказывал мистер Уордль, скоро зашла, тяжелые, темные гряды облаков, постепенно затягивая небо, слились над головой в сплошную темную массу, и крупные дождевые капли, барабанившие в окна кареты, казалось, возвещали путникам приближение ненастной ночи. Ветер, дувший им прямо в лицо,