А вот с людьми общаться с уважением…
– А он на пенсии, – вдруг просто ответила Диана. И правда без «выпендрежа». – Ушел уже… более шести лет назад. По болезни. Льготный, надо сказать, вариант пенсионного обеспечения.
Мои черные догадки начинали подтверждаться.
– «Ушел» или «ушли»?
– Вы же неглупый человек, Караваев, хоть и выглядите… кхм… волосатым подростком. Догадались ведь уже? К чему эти лишние вопросы?
– Разогнали группу? – упорствовал я, не обращая внимания на сомнительную лесть. – Получается, за то, что некстати обнаружили фашистского недобитка в горкоме партии? Ага! Терки корпоративные начались? Номенклатура развыступалась? Вы хотя бы кивните, Диана Сергеевна, если я прав. Что вы все с бокальчиком своим играете?
Диана вдруг серьезно и без смеха посмотрела мне прямо в глаза. Зацепило?
– Да, вы правы. Вашу группу расформировали. По-тихому. А что это меняет?
А нет, не зацепило. Разве прошибешь эту многовековую флегму?
А наша боевая ячейка, получается, приказала долго жить. Несмотря на былые заслуги и многообещающие перспективы работы с использованием ребенка-уникума. Ну что ж, все ближе и ближе времена, когда результат – не главное. Главное… «чтобы костюмчик сидел», да кресла не раскачивались под вельможными задницами. Тогда как мы в свое время уж больно много шороху навели нашей неугомонной четверкой. «Четыре татарина», незваные гости. Поднамозолили, выходит, мы глаз местной… благосфере. А ведь большей частью – все из-за меня!
Я задумался. Семь лет, говорите?
– Послушайте, Диана Сергеевна. А за этот срок я что, ни разу не набарагозил?
Вопрос непраздный.
Дело в том, что с момента переноса моего зрелого сознания в детское тело ребенок как-то сам собой плавно трансформировался в махрового неадеквата. Как ни старался я шифроваться, обычный школьник все же превратился в продуманного вундеркинда, который к тому же словно магнит притягивал разного рода неприятности. Горе от ума, надо полагать. Взрослые мозги стали шилом в мешке, которое трудно было утаить. А в симбиозе с детскими психофизиологическими процессами в организме, которые просто невозможно игнорировать, я вообще стал ходячей миной замедленного действия. Что, к слову, на лету ухватил наш Шеф, используя в практической плоскости эти мои чудесные свойства.
Так что, за семь лет – и ни одного срыва? Ни одного хоть малюсенького эксцесса?
Не поверю.
– А пассажир вышел из трамвая, – непонятно сказала Диана, явно скучая, – вышел, чтобы добраться до нужного места, скажем… на метро.
Ага. Вышел, значит.
Надо думать, как раз в тот момент, когда вино в бокале прилипло к стенке. Развели тут аллегории, понимаешь. А сейчас, получается, пассажир все-таки вернулся в свой родной допотопный транспорт? После того как его в метро искупали. И ошпарили, как куренка.
Только вот напрашивается вопрос…
– …А зачем?
Диана усмехнулась:
– Затем, что на метро быстрее.
– Вы меня поняли, не надо юлить. Я имею в виду – в чем заключается смысл этого вашего колдовства со