Видимо, совесть у него все-таки есть, потому как огромную пасть он раскрыл.
– И как же… хм… – чтобы ничего не пролилось мимо, пришлось наполовину забраться к нему в рот. – Никогда вам этого не забуду, – пообещала, держась одной рукой за гигантский клык, другой – вливая в горло отвар.
Стуча зубами взбежала на крыльцо, не сводя с дракона взгляд. Ничего не происходило. Первые пять минут. Потом – доля секунды, – и где-то там, в кустах, среди веток лежит красноволосый человек в крови.
На сей раз мистер Хоунто и остальные не стали стоять в стороне, а я себе это позволила. Они подняли милорда и понесли в дом, наверх, в его спальню.
Рука у него по всей длине испещрена глубокими порезами. Если бы не кровь, вполне можно было бы разглядеть кость.
Кровь струями текла, оставляя красную дорожку на полу, на лестнице и на кровати, куда его положили.
Ифрида, оказывается, в молодости работала медсестрой в больнице Ангарга и взяла командование в свои руки.
Не стала наблюдать как она зашивает порезы. Для моих девичьих нервов это – слишком. Дождалась пока мистер Хоунто выйдет весь бледный, словно мел и скажет, что рука зашита. После я со спокойной душой ушла спать.
Глава 5. О том, что драконы еще более жадные, чем думалось
Мне снилось мясо. Много мяса. Бифштексы с кровью, колбасы, ягненок на гриле, баранина на вертеле, куропатка в сливочном соусе…
– Подъем! Грязная посуда ждет! – прогремело над ухом как гром среди ясного неба.
– Опять? – перекатилась на спину, с трудом разлепив глаза.
– Вставай! – крикнула Ифрида в дверях. – Кухню сама найдешь. И пошевеливайся!
Пошевеливайся… грязная посуда… Не ждет меня посуда.
Дядя Дюльер – это вам не дворецкий мистер Хоунто. Он ненастолько жесток.
Забралась под прохладный душ. В мыслях зашевелились спящие тараканы и подкинули воспоминания минувшей ночи.
Может, приснилось? Мне и не такое порой снится, чего только в своем подсознании не откопаешь.
Выглянула в окно – изгородь безжалостно уничтожена, от кустов остались сломанные ветки… Не приснилось.
И ладно. Подумаешь, поранился немного. Наверняка напился и не справился с управлением. Налетел на острый конец осины или чего-нибудь еще, вспорол крыло и рухнул во дворе.
– Ты встала? – в щель между дверей просунулась голова Ифриды. – Одевайся быстрее! Милорд требует завтрак.
– Требует завтрак, – перекривляла ее, когда она исчезла с моих глаз. – Он же руку повредил, а не ноги. Эти мужчины, как дети. И с кем я опять разговариваю?
Надо прекращать разговоры с собой. Ни к чему хорошему они меня не приведут.
Из-за пара на кухне не сразу увидела дядю Дюльера. Он напевал себе под нос неизвестный мотив, заметил меня и улыбнулся.
– Алисочка, как раз тебя жду. Отнеси это, – он сунул мне поднос, – милорду.
– Конечно.
– Я приготовил шоколадный мурсонье, он поднимет ему настроение, – воодушевленно произнес дядя Дюльер и вернулся к своим кастрюлям.
Шоколадный мурсонье стоял