не выйдет ничего – но попытаться-то надо! Иначе потом всю жизнь – здешнюю жизнь! – себя корить.
Итак, Субэдей… Один из самых опытных полководцев хана Бату. Батыя, про которого здесь уже все были наслышаны много худого. Впрочем, ничуть не худшего, нежели о тех же литовцах, полочанах, орденских немцах или черниговцах – вот уж вражины-то!
Август 1240 года… Монголо-татарские полчища уже по Руси прошлись… Киев, правда, еще не взяли… Или взяли уже, сожгли? Ремезов точно не помнил, знал только, что татары – Субэдей – в самом скором времени должны уйти куда-то на запад – в Польшу, в Венгрию… А Польша, кстати – не так уж и далеко: Туров, Волынь – вот уже и Краков. Недалеко… километров восемьсот, а то и вся тысяча. Для двадцать первого века – по хорошей дороге – тьфу, а для здешней эпохи – пути полтора месяца, и это если еще повезет. Ладно – была бы цель! Нет таких крепостей, которые не смогли бы взять большевики… Тьфу ты, опять комсомольские мысли полезли… уж лучше бы – местные, этого вот, Пашки Заболотнего, боярина… Впрочем, какой из него боярин? Если только самый-самый мелкий – микроскопический. Вотчина – вот она, рядом, деревня в пяток дворов – по этим временам – большая. Плюс землица, лес, выгоны и заливной луг, которым, как уяснил со слов тиуна Ремезов, он владел пополам с сельской общиной – вервью. Деревня называлась, как ей и положено – Заболотица, а еще были однодворки – Заглодово и Опята… да – и за дальним лесом – выселки. В самой Заболотице частью жили свободные крестьяне – «люди», однако же таких насчитывалось немного, всего-то один двор – человек сорок – а все остальные – смерды, обязанные платить за боярскую землицу оброк и отправлять повинности… Частокол вот хотя бы поправить, а то совсем обленились тут! Такие же смерды и в однодворках жили, да на выселках – закупы, но те все, как и землица – от князя Смоленского Всеволода Мечиславича – дар. Не просто так – за службу.
Итого, как ни считай, выходило на круг три деревеньки… не так уж и мало! Что ни говори – феодал, пусть даже и мелкий. Не «слуга под дворским», но «вольный слуга» – так их в летописях именовали. Эх, еще бы землицы да людишек в вотчину – и можно было бы с полным правом именоваться боярином! «Вы этого достойны!» Людишек-то нетрудно было найти да поверстать в закупы – от монголов много бежало, но вот землица… с землицей проблемы, она вся уже – чья-нибудь, свободной, пустой – нету.
А вот если вспомнить французскую феодальную лестницу, то место его, Павла, в самом низу – никакой он не герцог, не граф, не барон даже, а самый что ни на есть шевалье – рыцарь. Вассал чьего-нибудь вассала. В данном конкретном случае – Всеволода Мечиславича… а тот – владимирского князя Ярослава Всеволодыча вассал, а уж тот, в свою очередь – татар, Батыя… Успел, интересно, Ярослав Всеволодыч ярлык на главное княжество прихватить?
А черт его знает, да и не особенно-то это и интересно, куда интересней другое узнать – где сейчас Субэдей? – в точности. Насколько помнил Ремезов, монголы ходили в дальние походы зимой