появлении высокого начальства лейтенант поднялся – не вскочил, а именно поднялся на ноги, очень спокойно и неторопливо, но быстро. Опытный, ни одного лишнего движения. И – это не укрылось от внимания Хромова – кобура на ремне была расстегнута, потертая рукоять нагана торчала ровно настолько, чтобы оружие можно было выхватить легко, в одно движение. Война быстро учит… Рядовые остались сидеть, лейтенант же четко, как и положено по уставу, представился, оказавшись счастливым обладателем банальнейшей фамилии Иванов, достал из планшета письмо отца-командира и с некоторой долей торжественности протянул его полковнику.
– Вы садитесь, садитесь, – добродушно прогудел Мартынов, аккуратно разворачивая бумагу. – Вас кормили?
Лейтенант отрицательно качнул головой и непроизвольно дернул кадыком. Голодный значит. Но молчит – гордый. Что же, внушает уважение.
– Пройдемте, лейтенант, – Мартынов закончил читать, усмехнулся. Знающим его от этой усмешки стало немного не по себе. – Посидим, пообедаем, обсудим. Не волнуйтесь, ваших людей не забудут. Сергей…
– Так точно! – Хромов повернулся, коротко свистнул. Через какие-то пару секунд рядом, будто из ничего, материализовался Селиверстов.
– Накормите… гостей. А дальше посмотрим. И, лейтенант, не держитесь так напряженно. Во-первых, ничего вам не грозит, а во-вторых, оружие вы, если что, все равно выхватить не успеете.
Иванов побледнел, чуть заметно сузив глаза, но руку к кобуре не дернул, выдержка на высоте. Мартынов одобрительно кивнул:
– Мой зам по разведке иногда бывает излишне прям, но он прав – вам нечего бояться. Хотя… Вы знаете, что в письме? Тогда я вас понимаю. Тому, кто это писал, я бы лицо набил, да…
– Спокойно, парень, – Игнатьев, шагнув вперед, дружелюбно, но увесисто хлопнул лейтенанта по плечу. – Акула нападает только на мокрых людей.
– Это вы к чему?
– Ни к чему, просто хорош потеть. Мы не людоеды. Пошли давай, а то комары жрут… Все-таки Ной – скотина, кто ему мешал пристукнуть на своем ковчеге всех кровососов? Там и было-то каждой твари по паре.
Надо признать, вовремя сказанная шутка очень способствует разрядке обстановки. Все непроизвольно заулыбались, даже непривычный к юмору будущего Иванов. В общем, контакт потихоньку налаживался.
Лейтенант наворачивал немудреное угощение так, что за ушами трещало. И каша, щедро приправленная салом, и то же сало, но отдельно от прочего, и пироги. Ну и сто грамм, разумеется, куда же без них. Остальные сидели, неторопливо прихлебывая чай, и никак не выражали своего нетерпения – им и в самом деле спешить было некуда. Единственно, ознакомились с письмом. Кто как, а Сергей мысленно расхохотался. Все же Ковров был преисполнен самомнения по самые гланды. И лишь когда Иванов закончил насыщаться и тоже взял в руки кружку, полковник небрежно бросил письмо на стол и выдал:
– Нет, я вам точно говорю: погубит нас всеобщая грамотность. Кстати,