в Авентине, а лишь попросила сказать, как и где можно с ним встретиться еще сегодня. Валерий был занят разбором неотложного дела, предложенным на прошлом созыве сената кем-то из народных трибунов, поэтому сразу сообщил ей все необходимые сведения и снова углубился в свитки. Дочь обрадовалась и выбежала.
День прошел суетливо, в непрестанных бегах: поиски Сервия оказались делом не таким простым, как ей поначалу представлялось. Он, похоже, тоже был деятельным человеком, и не оставался долго в покое. Лишь только Аврора прибегала на одно место, как ей говорили, что Деон уже ушел в другое. По делам, разумеется. И ближе к вечеру ей удалось-таки его нагнать и сообщить свою просьбу.
Время пролетело так скоро, и не успела Аврора оглянуться, как с небольшой грустью провожала последние лучи закатывающегося за дома светила. Девушка лежала на кровати, тонкие руки свисали к полу. Ее клонило ко сну. Безудержно хотелось спать. Одно время Аврора пыталась с этим бороться, но это было выше ее сил. Забыться! Так приятно погрузиться в эту сладкую дремоту, а после – провалиться в объятия добродушного Морфея. Что может быть милее, чем добрый сон после пережитых душевных мук? Пожалуй, только удовлетворение, приносимое любовью, но в данный миг эту родную кровать она не променяла бы ни на одного мужчину в мире, пусть даже хоть сам Юпитер золотым дождем проникнет к ней в спальню. Спать! Это было единственное ее желание после прожитого дня. Завтра… Завтра наступит утро, завтра Сервий отведет ее в тюрьму. Никогда раньше и представить не смогла бы, что она, дочь Валерия, по доброй воле захочет посетить тюрьму! Завтра… С этим словом на устах она заснула, и в сновидениях ей виделось, что завтра наступает вновь и вновь, но никак не может окончательно наступить, а она засыпает и со словом «завтра» проваливается в очередной сон… Всю ночь ее мучили кошмары.
Но минуты бежали, их теченье скоротечно и неудержимо уносило в будущее, проходили часы, дни, и то, что раньше казалось таким далеким и несбыточным, воплощалось в явь.
Сервий ждал ее на условленном месте. Он нисколько не изменился ни с той встречи, когда гостил у них дома, ни со вчерашней: все так же располагал к себе, все так же внушал уважение и доверие. Добродушный крепыш, верный вере предков, он первым заметил ее и шагнул навстречу:
– Доброе утро, Аврора! День обещает быть светлым и ярким: посмотри, как высоко сегодня взбежала солнечная колесница! Не передумала ли ты? Место, в которое мы отправимся, ничего этого не обещает.
– Приветствую тебя, Сервий. Мне не надо несколько раз думать, чтобы решиться на это. Я не знаю, что мною движет, но благодаря этому, чувствую, способна на любые поступки.
Аврора была настроена решительно: ничто не могло ни остановить ее, ни поколебать – это Сервий прочел в ее глазах. У обычно приветливой и милой девушки глаза отливали сталью, а их твердость лишний раз говорила о серьезности намерений.
– Что ж, я не буду спорить, – Сервий не мог не согласиться, – и я рад