Бруно ждал у дверей кабинета. Выражение лица у старого мага было настолько мрачным, что от одного вида тянуло повеситься.
После ночной болтовни со сноходцем Ионея чувствовала себя разбитой и невыспавшейся. Усилием воли поднялась с кровати, заставила себя принять ванну, одеться и вовремя выйти к завтраку. Завтракать не хотелось. Ковыряться в почте и прессе – тем более. Не хотелось вообще ничего. А тут еще обиженный старик с кислой рожей подпирал дверь явно не для того, чтоб обрадовать хорошими новостями. Правительница кивнула, разрешая открыть дверь и войти. Старый маг повиновался, хоть и с неохотой. Видно, в самом деле обижен последним указом. А чего они хотели? Вечного праздника непослушания?
Ионея закрыла дверь, прошла к столу.
– Бруно, вы будете завтракать?
Лорд покачал головой.
– Ладно, духи с вами. Выпейте отвара. И не перечьте.
Правительница села к столу, плеснула в две чашки. Помощью прислуги она пользовалась крайне редко и только напоказ. В повседневности подносящие, подающие, убирающие, открывающие и закрывающие двери надоели ей на вторую неделю пребывания в здании Консорциума, и она распорядилась оставить на этаже, где располагались ее апартаменты и рабочий кабинет, только охрану. Остальная прислуга была выдворена на этаж ниже и появлялась в исключительных случаях. Так было проще. А в отсутствие постоянных лишних глаз и ушей – еще и спокойнее.
Лорд молча принял чашку.
– Вы так и станете молчать, Бруно? Ведь не для того же вы стояли под дверью и ждали меня с самого утра, чтобы помолчать с упаднической миной.
– Не для этого, госпожа, – кивнул старик. – Есть новости. Не знаю, с каких начать.
– Начните с плохих, – предложила Ионея.
– А хороших и нету, – желчно отозвался старик.
Все же старый лорд обижен. Сдерживается, но обида гложет. И несогласие прямо-таки выпирает.
– Если все так плохо, чего вы терзаетесь? Начните уже с чего-нибудь.
– Хорошо. – Бруно отставил чашку. – Я не стану показывать вам всю свежую прессу, посмо́трите потом сами, если будет желание. Но ваш указ вызвал довольно серьезный резонанс. Журналисты просто визжат от восторга. Особенно отличились «Огни Вероллы».
Рука старика скрылась где-то в складках одежды, появилась вновь с газетой.
– Поглядите. Первая полоса. За авторством Санчеса О’Гиры.
Ионея приняла сложенную газету, глаза побежали по строчкам. Старик хитрец. Обещал не подпихивать прессу, но что посчитал нужным – все же ненавязчиво подсунул.
Взгляд споткнулся, зацепился за слово, другое. Ионея побледнела.
– Что он себе позволяет, этот борзописец?
– Свободная пресса, – пожал плечами Бруно. – Это только начало. Может быть значительно хуже.
– Хоть цензуру вводи, – пробормотала Ионея. – Ладно, пусть пишут что хотят. Собака лает – ветер носит. Журналисты – это ерунда.
– Журналисты – возможно. С магами сложнее. Лорды поддерживали вас, пока вы обещали им определенные свободы. Они поддерживали