скромной винной лавки, расположившейся в центре Москвы. Там был прилавок и два холодильных помещения по пятнадцать квадратных метров, в каждом из которых располагались бесчисленные ряды бутылок. Работало заведение лишь три часа в день, доставки, равно как и обслуживающего персонала, не имело. Ведь хорошее вино чуждо суете и, тем более, сколько-нибудь внятному сервису, за ним не жаль изъездить на машине хоть весь регион Бордо вдоль и поперёк, не то, что приехать в определённое время и малость обождать, покуда нерасторопный хозяин таскает коробки страждущим покупателям. Которого всё ещё звали Игорем – имя теперь и вправду отдавало признаком достатка и, соответственно, самодостаточности, но на том сходство с прототипом и закончилось.
С личной жизнью, кто бы сомневался, теперь тоже всё обстояло неплохо. Собственно, никакой жизни как таковой не было, вместо неё имелась череда приятных увлечений обеспеченного вполне привлекательного мужчины, умеющего быть интересным и, что особенно важно, не до конца понятным извечно пытливой женской натуре. Глядя на него, становилось очевидно – у этого человека есть за душой нечто, что не позволит ему раствориться хоть в трижды неповторимой красоте. Безусловно, он любил общество привлекательных девушек и тратил изрядное количество времени на поиск таковых, благо столичные заведения сверх меры забиты страждущими всех мастей, возрастов и категорий. Товар на любой вкус, а сценарий легко пишется под самого требовательного клиента, будь то оголтелый романтик или прижимистый собственник.
Впрочем, любовь, семья и прочие смежные радости давно уже не казались ему достойными того, чтобы посвятить им всего себя. Часть, причём далеко не большую – всегда пожалуйста, но на остальное – просьба не рассчитывать. Следуя этой философии, он уже обзавёлся в молодости женой и сыном, которых благополучно бросил как ненужный балласт, лишь только они стали тянуть его к земле, а он, наоборот, вознамерился парить над обыденностью и скукой. Успешно сколотив небольшой капитал, Игорь взял фамилию на содержание при том, однако, условии, что бывшая супруга будет хранить ему относительную верность, не допуская к отпрыску посторонних мужчин. Решение, могущее показаться эгоистичным, но не с точки зрения того, кто выдаёт ежемесячно сумму, достаточную, чтобы молодая мать посвящала всю себя воспитанию чада, а остальное время фитнесу – её располневшая после родов фигура была одной из причин, что когда-то навела благоверного на мысль о преждевременности заточения себя в узилище ячейки общества. Стратегия возымела действие, и редкие посещения ближайших родственников вскоре дополнялись приятными ласками изрядно помолодевшей бывшей, что даже снова, на радостях, полюбила «скотину, пройдоху и мразь», как она ещё недавно именовала отщепенца Игоря. Сын, маленький Серёжа, к счастью, оставался в период размолвки бессловесным карапузом, а потому не успел добавить к образу отца налёт предательства – к моменту осознания себя личностью папа занимал