тиной и гнилью. Дима поставил пакет на стол, мало заботясь о целостности содержимого, и пошел к телевизору. Включил и, чтобы заглушить ор потаскушки из соседней комнаты, сделал звук громче. Комики на экране веселили народ. Диме было не до веселья. Он снова чувствовал себя обманутым. Он наливал и пил, наливал и пил. Несмотря на громкие звуки из телевизора, ему казалось, что все равно слышит стоны Веры. Будто она специально доводила его.
– Да! Еще! Давай!
Даже скрип кровати стал громче. Он не выдержал. Схватил бутылку и стаканчик и выбежал из дома. Убежище от блядства и предательства Дима нашел сразу же. Он направился в сарай. Почему-то он думал, что там ему будет лучше. Еще бы, он не будет слышать визг этой нимфоманки.
Дима открыл дверь и, нащупав выключатель, вдавил клавишу. Свет зажегся сразу же, но не по центру, как это принято в большинстве комнат. Лампочка свисала с балки в правом углу над пластмассовой этажеркой. Дима подошел, взял за провод и перенес светильник в центр. Только когда лампа осветила пространство вокруг него, он понял, что стоит на двери. Не на люке, а на двери, мать ее, в полу!
Дима шумно сглотнул. Он не знал, что ему делать. Убежать или заглянуть туда, куда она все-таки ведет. Бред! Ему не нравились подобные игры. Он сразу же (почти сразу же) понял, что над ним издевается Вера. Еще вчера никакой двери здесь не было. Это точно Вера. Сама она приволокла дверь или с любовником, ему было наплевать. Она прочитала название романа, когда они пили, и решила, что так будет веселее.
Сысоев сошел с двери, присел и, не раздумывая, дернул за ручку. Петли жалобно застонали. Он долго не мог сообразить, на что смотрит. Сначала это был черный прямоугольник, только потом он увидел лестницу, уходящую во тьму.
Дима сидел на земляном полу и переводил взгляд с бутылки на верстаке на лестницу, ведущую во тьму. Что здесь произошло?! Не мог здесь появиться подвал за ночь. Не мог. Даже если и нашелся придурок, выкопавший его, то почему бы ему просто не поставить люк 80 на 80. Зачем надо было устанавливать дверь в полу?
Дима встал и, не поворачиваясь спиной к двери, попятился к верстаку. Он отвернулся от темного проема, только когда наливал водку. Он едва не выронил стакан. Дверь снова была закрыта. Дима выпил налитое и подошел к ней. Выдохнул и дернул за ручку. Кроме земляного пола, там ничего не было. Дмитрий провел рукой по сырой земле. Потыкал ее пальцем, ударил ладонью. Он искал, в чем здесь подвох, но так и не нашел. Дима поднял дверь и поставил ее вертикально. Потом подумал и отнес в дальний угол, за этажерку. Вернулся к месту иллюзорного подвала и нерешительно шагнул в очерченный прямоугольник. Провала не произошло. Ни во времени, ни под землю Дима не провалился.
Это могло быть только белой горячкой. Ничем иным. И Вера здесь ни при чем. Возможно, это как раз тот момент, та граница, когда про человека говорят: «До того как». Только что ты переступил порог, и дверь захлопнулась. Бейся – не бейся, ты теперь бывший писатель-фантаст, бывший спаситель русского хоррора, зато настоящий алкаш.
– Нет, – прошептал он. – Нет! Я так не хочу! – закричал Дима и проснулся.
Он