с тобой отношения ни к чему не приведут, – затараторила она. – А мне надо делать карьеру. Роль может уплыть к другой актрисе, более сговорчивой. Он сказал, что все зависит от меня. Тянуть больше нельзя.
Мне было так больно! Вы себе не представляете! Я еще мог ее спасти. Но я больше не хотел на ней жениться. Она не выдержала испытательного срока. Всего одного дня ей не хватило. Еще один день, и у нее было бы все. Я мог бы купить ей весь сериал. Главную роль в нем. Продюсерскую компанию. Если бы я захотел заняться продюсированием кинофильмов, мой папа этому только бы обрадовался и охотно ссудил бы денег. В крайнем случае, продал бы яхту. Но думаю, этого не потребовалось бы. Дела в строительном бизнесе идут лучше некуда. Она могла стать уважаемой женщиной, матерью семейства. А вместо этого…
Я стоял и смотрел, как она уходит под руку с толстяком-продюсером. Вот и еще одна звездочка, чья судьба не завидна. Они не хотят пахать. Они хотят все и сразу: раз – и в дамки! Чтобы стать великой актрисой, начинать надо не с сериалов. Надо много работать, делая ставку на свой талант, а не на свое тело. Скоро пойдет слух: эта девушка продается. Запачкаться легко, отмыться трудно.
Какое-то время я пребывал в состоянии глубокого нокаута. Меня бросила женщина. Бросила из-за денег. Такого со мной, признаться, еще не случалось. Предпочла мне, молодому красивому и богатому, старого толстого продюсера! Сердце мое было разбито. Я решил, что у моей жены повода не будет бросить меня из-за мужчины, который богаче. Потому что таковых просто не возникнет. Вот так, господа, и становятся олигархами. От меня уходила женщина, а я обдумывал, как расширить границы своей финансовой империи.
Я сделал несколько глубоких выдохов и вдохов. Спокойно-спокойно-спокойно. Ничего не случилось. Ты не потерял, Лео, ты приобрел. Такая жена тебе не нужна. Спокойно-спокойно-спокойно…
На следующий день я не появился на работе. Сгорбыш, который приехал вечером, застал меня погруженным в философские размышления о смысле жизни. В комнате, где я им предавался, стоял одурманивающий запах. В моих пальцах дымилась сигарета, я лежал на диване и задумчиво смотрел в потолок. Окружающий мир стал мне безразличен, было все равно – жить или умереть. Процесс дыхания не доставлял мне больше удовольствия. Если бы оно остановилось, я принял бы это как должное. Сгорбыш испугался всерьез.
– Сынок! Эй, сынок! С тобой все в порядке?
– Абсолютно, – заверил я. И сделал глубокую затяжку.
– А ну-ка. Дай сюда!
Он отобрал у меня зелье. Я не сопротивлялся. Вяло сказал:
– Я же тебя предупреждал…
– Я думал, ты шутишь.
– Какие уж тут шутки! Меня бросила женщина.
– Не верю!
– Предпочла мне старого толстого продюсера.
– Дура!
– А ведь я хотел на ней жениться…
– Тем более дура!
– Она сказала, что я несерьезный.
– Чего ж ей еще надо, сынок? – откровенно удивился он. – Ты не пьешь и даже не куришь, молодой,