и улегся.
– Не вполне город, – пробормотал он в темноту. – Скорее, убежище. Крепость. Последнее величайшее место на земле.
В клетке перекатился на бок крысенок. Глазки закрыты, передняя лапка подергивается.
– И я бы не стал называть это сном.
Нахмурив брови, он принялся мысленно изучать телефонный номер. Это лучше, чем визит к врачу – если только в объявлении имелся смысл, а на это, разумеется, рассчитывать нечего. Нет, тут все неверно. В корне. Не сон и не город – и что там такое насчет конца времен?
Мысль о том, чтобы набрать этот номер, причиняла головную боль.
Одна вещь ясна. Время свободы, время увиливания от важных решений подходило к концу. В качестве подспорья при поисках лучшего варианта судьбы он мог бы, скажем, сосредоточиться на западном углу комнаты, где потолок сходится со стенами. Прямые линии, внезапно переламывающиеся, натянутые… можно вообразить витой канат, уходящий в бесконечность или, по крайней мере, на громадное расстояние, подрагивающий, словно живой, поющий ему свою песнь – да он потратил бы дни, недели, пытаясь развязать узлы, возникшие за то время, пока его носил ветер злоключений…
А еще можно прибегнуть к последнему средству, принять решение прямо сейчас.
В отчаянии он закрыл лицо ладонями, плотно надавливая на зажмуренные глаза. Ну точно, последние шарики закатываются за последние ролики. И вываливаются из головы, катятся, катятся прямиком к решетке уличного стока – теряем контроль, теряем контроль…
Нога дернулась и ударила по старому матросскому рундучку, где он хранил реквизит старых номеров: свою историю – и то, что некогда принадлежало матушке и отцу.
Камень.
Он еще раз пнул рундучок ногой, разряжая скверную энергию.
Крысята следили за хозяином: ни капли сна в глазах, полная неподвижность, только усики шевелятся.
– Да я знаю, зна-аю, – успокаивающе протянул он.
Пора связать воедино прошлые моменты – выяснить, на месте ли камень. Волшебный ящичек, волшебный камень – если не считать того, что Джек доподлинно знал, что волшебство тут ни при чем.
Весь секрет в памяти. Да только не всегда получается вспомнить…
Он встал и потянулся к защелке. Нет, так крышку полностью не откинуть, придется оттащить рундучок от стены. Джек ухватился за края, и тут пальцы что-то задели. Он нахмурился, сунул руку поглубже, силясь вспомнить, что же он спрятал за задней стенкой – и выудил черную альбомную папку, по типу тех, с которыми ходят студенты художественных училищ, размером тридцать на восемнадцать дюймов, завязанную узкими грязными ленточками.
Тесемки он распустил мгновенно – Джек вообще был с узлами на короткой ноге.
В папке лежало с десяток рисунков, выполненных на плотной бумаге вроде ватмана. Отчего-то они выглядели знакомыми. На первый взгляд верхний рисунок изображал носы трех кораблей, пересекавших черные морские волны, наподобие океанских лайнеров на старых плакатах. Однако носы эти были слишком тупыми, массивными, а море – догадался он – на деле являлось горной