лет уже все это было, а Машка смотрела. Каждый день.
– Если все делать грамотно, то это занимает больше времени, – вдруг произнесла она, опуская вилку на пустую тарелку.
Эля никак не могла свыкнуться с тем, что отвечает Минаева не сразу, выдерживая паузу.
– Как же общение? Ну, потрепаться, погулять, в гости сходить? – не сдавалась Эля
– Зачем?
Машка стояла с чайником в руке. Перед ней на столе – одна чашка. Неразрешимая задача – никто никогда не приходил к ней в гости и теперь ей не хватает посуды?
– Ничего, если я тебе в стакан налью? – вышла она из ситуации. – У нас всего две чашки, моя и мамина. А еще есть стакан.
Вот ведь как угадала!
– Да хоть в кружку.
От происходящего кругом шла голова. Это было что-то невозможное. Жуткое. Но не страшное. Правильное слово – смешное.
– Дружба всегда строится на какой-то выгоде, – выдержав очередную паузу, проговорила Машка.
На столе появилась маленькая пачка печенья «Юбилейное». Эля еле сдержала вздох. Мама всегда покупала тортики, пряники, вкусняшки всякие – угощениями к чаю можно было наесться на неделю вперед. А здесь печенье. Интересно, сколько дадут? Одну штучку или две?
Минаева разорвала упаковку и по-честному поделила печенье пополам. Откусила кусочек, не уронив ни крошки. Чудо!
– Мне ни от кого ничего не нужно. Мне нравится то, что есть.
Эля с трудом восстановила в памяти предыдущую реплику.
– А если грустно?
– Я иду на улицу бегать, и грусть проходит.
Ага! Значит, грустно все-таки бывает. Уже хорошо, хоть какая-то человеческая эмоция.
Маша пила чай и смотрела в окно. Дом, деревья. Что она там выискивает? Ждет, когда пролетит птица?
– Я знаю, что может быть нужно от меня, – продолжила Минаева, – все хотят списать, узнать правильный ответ. Помнишь, как вы разозлились во втором классе, когда я Когтеву не дала иголку на уроке труда.
– Ну да…
Словарный запас стремительно уменьшался, мысли сворачивались в одну точку.
– Вы еще собрание устроили, говорили о моей жадности.
Минаева улыбнулась. Ничего, получается у нее улыбаться, даже на человека становится похожа. Вот только слова она говорила какие-то не человеческие.
– А я не обязана была ему ничего давать. Не готов к уроку – его проблема, а не моя жадность.
Ничего себе логика! Элю передернуло от такого перескока.
– Вот тогда я и решила, что никому ничего не должна, – завершила свою речь Минаева. – Пускай мне все будут должны.
– Но ведь ты общаешься на переменах…
– Почему я не должна общаться? Мне говорят, я отвечаю. Я же говорю, интересней на все смотреть со стороны. Вы все очень похожи и совершаете одни и те же поступки.
– Какие поступки?
– Предаете.
– Кого это я предала? – снова обиделась Эля.
– Все кого-то предают, – равнодушно ответила Минаева.
Печенье кончилось, и чай кончился.
Эля