посмотрела на него с сомнением. Граф пожал плечами.
– Нам пригодилась бы еще одна пара рук.
– Всего лишь проявление благодарности! – настаивал Майкл.
– Но ваш великолепный мундир!..
Анна в поисках поводов для отказа взглянула на сверкающие сапоги Майкла.
– У нас есть резиновые сапоги и комбинезоны, – быстро вмешалась Сантэн, и Анна бессильно развела руками.
Когда Майкл, рослый, стройный, спускался в погреб, чтобы помочь графу вычистить стойла, Сантэн показалось, что даже синяя хлопчатобумажная саржа, или деним, как все ее называли, и черные резиновые сапоги смотрятся на нем элегантно.
Остаток утра Сантэн и Анна провели в огороде, готовя почву для весенних посадок.
Всякий раз как Сантэн находила малейший предлог, она спускалась в погреб, останавливалась там, где работал Майкл, и между ними завязывался отрывистый смущенный разговор. Потом на лестнице показывалась Анна:
– Да где эта девочка? Сантэн! Ты что это там?
Как будто не понимала!
Вчетвером они поели на кухне: омлет с луком и трюфелями, сыр, хлеб из непросеянной муки и бутылка красного вина. (Сантэн смягчилась, но не настолько, чтобы отдать ключ от погреба отцу. Бутылку она принесла сама.)
Вино подняло настроение, даже Анна выпила стакан и позволила то же самое Сантэн, и разговор оживился, потек свободно, изредка прерываясь взрывами смеха.
– Капитан, – граф наконец с расчетливым блеском в единственном глазу обернулся к Майклу, – чем вы и ваши близкие занимаетесь в Африке?
– Мы фермеры, – ответил Майкл.
– Арендаторы? – осторожно спросил граф.
– Нет, нет, – рассмеялся Майкл. – Мы обрабатываем собственную землю.
– Землевладельцы? – Тон графа изменился: всему свету известно, что единственное подлинное богатство – это земля. – И велико ли ваше родовое поместье?
– Ну… – Майкл слегка растерялся, – довольно большое. Понимаете, это семейное владение, оно принадлежит моим дяде и отцу…
– Вашему дяде-генералу? – продолжал выспрашивать граф.
– Да, дяде Шону…
– Сто гектаров? – не унимался граф.
– Несколько больше.
Майкл ерзал на скамье и мял в пальцах кусочек хлеба.
– Двести?
Граф смотрел с таким ожиданием, что Майкл не мог больше уклоняться от ответа.
– В целом, если считать плантации, скотоводческие ранчо, а также землю, которой мы владеем на севере, получится около сорока тысяч гектаров.
– Сорок тысяч? – Граф уставился на Майкла, потом повторил вопрос по-английски, чтобы не было недоразумений: – Сорок тысяч?
Майкл неловко кивнул. В последнее время он стал стесняться размера владений своей семьи.
– Сорок тысяч гектаров! – почтительно выдохнул граф. – У вас, конечно, много братьев?
Майкл покачал головой.
– Нет, к сожалению, я единственный сын.
– Ха! – воскликнул граф с явным облегчением. – Ну, не расстраивайтесь!
И по-отцовски потрепал Майкла