н-не… твоя г-гребаная дочь.
Скаева наклонил голову и посмотрел на нее с выражением, похожим на жалость.
– О, Мия…
Он присел перед ней, поднося Троицу еще ближе. Мия отползла назал на заднице и локтях, словно покалеченный краб. Вжавшись спиной в стену, с отчаянием втянула воздух. Слезы неконтролируемо лились по исцарапанным щекам, рука невольно взметнулась в воздух, чтобы закрыться от пожара этих трех благословленных сфер. Сухожилия Скаевы напряглись, на дрожащем кулаке блестели бусинки пота, капая на полированный пол из могильной кости.
Но он все равно держал медальон.
– Я м-могу это убрать? – спросил император. – Думаешь… мы сможем поговорить как цивилизованные люди? Хотя бы… п-пару минут?
Пламя в ее черепе. Ненависть, подобная кислоте, в ее венах. Но медленно, изнывая от тошноты и боли, Мия кивнула.
Скаева тут же встал и спрятал Троицу под тогу. От облегчения, пришедшего в то же мгновение, у нее закружилась голова. С губ сорвался тихий всхлип. Пока Мия переводила дыхание, Скаева направился в другую часть комнаты, шаркая кожаными сандалиями по огромной карте на полу. Затем дрожащими руками налил себе стаканчик воды из хрустального графина.
– Могу я предложить тебе выпить? – спросил он голосом мягким и сладким, как карамель. – Золотое вино – твой любимый вид отравы, если не ошибаюсь?
Мия ничего не ответила, просто испепеляла Скаеву взглядом, пока ее пульс замедлялся до галопа. Наблюдая за ним, как хищный ястреб. Меркурио всегда учил ее изучать свою дичь. Хоть последние восемь лет Юлий Скаева снился ей почти каждую неночь, Мия впервые видела его вблизи с тех пор, как ей было десять.
С неохотой она должна была признать, что император хорош собой. Черные кудри у висков припорошил легкий намек на седину. У него были широкие плечи, бронзовая кожа резко контрастировала с белоснежной тогой. В темных глазах блестела мудрость, приобретенная за десятилетия в залах власти.
Меркурио учил ее оценивать людей в мгновение ока, а Мия всегда была способной ученицей. Но, рассматривая Скаеву, – этого мужчину, который подчинил итрейский Сенат своей воле, который устроил себе королевство в республике, свергнувшей своих королей столетия тому назад, – она ничего не увидела. Почти все в нем, помимо очевидного, было сокрыто. Он убийца. Хладнокровный ублюдок. Но в остальном… он загадка.
Когда Троица исчезла из виду, Эклипс вышла из тени Мии, покрытая рябью от негодования. Спутник Скаевы тоже заскользил по полу, голодным взглядом наблюдая за не-волчицей. Мия видела, что тень императора движется по стене, его тога ходила волнами, руки в ласковом жесте тянулись к ней.
– Что ж, – Скаева повернулся к ней лицом и отпил из хрустального стакана. – Наконец-то мы снова вместе. Все это довольно волнующе, правда?
– То ли еще б-будет, – процедила Мия, ее грудь по-прежнему быстро вздымалась и опускалась.
– Я действительно рад тебя видеть, Мия. Ты в удивительную юную леди.
– Пошел на хуй, манда ты тупая!
Скаева