брачного договора.
– С кем?
– Это отец оставил на усмотрение твоего опекуна.
– Отец не мог так поступить.
Виталина нервно засмеялась, глаза ее забегали.
– Еще и не так мог, Эя, – сказала она.
– Скажи мне правду, Виталина, – с нажимом сказала я.
Виталина сглотнула.
– Ты можешь верить мне, Эя. А теперь оставь меня, пожалуйста. Я еле сижу. И позови Нэн, мне надо подготовиться ко сну. Давай завтра поговорим обо всем… Хорошо?
Какое-то время я смотрела на сестру, словно хотела запомнить – такую красивую и честную, которую не портят ни тени под глазами, ни нахмуренный лоб.
– Хорошо, Виталина.
Я нагнулась и поцеловала сестру в щеку.
Виталина удивленно и немного, как мне показалось, испуганно посмотрела на меня, робко улыбнулась.
– Доброй ночи, Виталина.
– Доброй ночи, Эя.
Я захлопнула за собой дверь и, отправив к Виталине камеристку, направилась к своим покоям.
Что ж. Значит, Андре прав. Никому, никому, кроме него, я не могу верить.
– Просто помоги мне расшнуровать платье, Мила, – попросила я. – И приготовь дорожный костюм.
– Леди Лирей, – пробормотала Мила и запнулась.
Ловкие пальцы скользнули вдоль моего позвоночника, дернули за шнурок, и сразу стало легче дышать. Мила молчит, но напряжение повисло в воздухе. Я обернулась к горничной, дотронулась до ее руки.
– Мисс, – поправила я.
– Вы леди этого замка, мисс, – твердо сказала Мила. – Вы не можете… Не можете.
Я закусила губу, собралась с мыслями, кивнула. Миле можно довериться.
– Видимо, Виталина считает по-другому, сама знаешь. А теперь, когда в замке заправляет герцог Эберлей, который вознамерен добиться опекунства… Оставаться здесь для меня слишком рискованно.
Мила испуганно захлопала ресницами.
– Вы не боитесь?
– Боюсь, – ответила я, подумав.
– Но вы ведь вернетесь?
Я перевела взгляд на портрет на стене. В свете магических мотыльков лицо подростка непривычно взрослое, хмурое.
– Герцог де Шеврез напишет королю. А еще его величество планирует визит в Делла-Ров. Там…
Я замялась, но ненадолго. В конце концов, я полностью доверяю Миле. Она доказала свою преданность.
– Там, в Делла-Рове, герцог де Шеврез представит меня его величеству. Как герцогиню де Шеврез.
Мой голос дрогнул, а потом и вовсе потонул в вопле Милы.
Девушка схватила меня в охапку и, хохоча, звонко расцеловала в щеки. Какое-то время мы стояли обнявшись и смеялись.
– Значит, вы все-таки выйдете за него замуж, все-таки выйдете! – щебетала Мила, помогая мне избавиться от платья, камизы, белья.
Мила продолжала щебетать и по дороге в купальню.
– Права, права была матушка, ох как она была права!
Мама Милы была камеристкоей моей матери. Была – потому что пропали они вместе, той страшной ночью в лесу.
– В чем именно права? – спросила я, чтобы отвлечься от нелегких мыслей.
– Так