сама девочка с любопытством принялась рассматривать нечто в траве. Вдруг Насмешник замер, вздыбил шерстку и кратким рыком предупредил всех о беде.
Кот напряг лапы, чтобы преодолеть расстояние прыжком, а Кристина начала рыскать в сумке, но Юрий сдвинулся с места быстрее них. Внутренний голос подсказывал, что кошачий рык звучал по той же причине, что и в подвале, даже в одинаково злостном тоне. Он заковылял ближайшей скамье и, схватив с нее горлышко разбитой бутылки, рванулся к девочке.
Девочка не заметила щупальце, а между тем оно высунулось из некой подземной трубы на длину пяди[1] и уже подкрадывалось к лодыжке. Острый край стекла легко разделил скользкую плоть надвое. В отдалении от тела отросток начал корчиться и иссох на солнце, став похожим на сухую ветку дерева. В темноте трубы невозможно было что-либо рассмотреть, и Юрий быстрым шагом вернулся вместе с Катериной.
– Показалось… Слышали… что люди жалуются на укусы насекомых?
Внешний вид Кристины нисколько не скрывал удивления – она все видела и поняла, но подавила любопытство, пообещав себе вернуться для изучения места. Душа антикварщика все-таки.
В пункт назначения они прибыли без происшествий. После долгого восхождения по многоступенчатой лестнице показались колонны центрального входа, ставшие усталому юноше опорой. Поток людей ломился в последние минуты до начала представления, отчего проверявший билеты мужчина работал в поте лица и не обращал внимания на внешний вид гостей. Однако неудачным выбором одежды Юрий настолько выдавал в себе недалекого человека, что контролер недовольно прочистил горло.
По случаю животной морды Насмешник оставил попытки пробраться в здание культуры и разместился на выступе подле перил, всем видом обозначив возмущение.
Первый этаж кишел людьми, одетыми в строгую почти сиявшую одежду. Одни женщины сжимали в руках дары фуршета и заговаривали зубы ухажерам, другие же толпились около закрытого входа в главный зал и постанывали от раздражения. Как только Юрий ступил на плиточный пол филармонии, двери распахнулись, начав поглощать людей.
Незадолго до начала представления юноша узнал, что его место оказалось в первых рядах, далеко от Кристины и Катерины, отчего они посмотрели на него с крайним чувством зависти. От одного вида на сцену представлялась стоимость билета, какая была вдвое дороже обычной – верно, грузчик имел сильный интерес к этому выступлению, раз не поскупился. Нахлынуло сожаление, впрочем, быстро испарившееся, когда первые номера открыли концерт.
Организаторы не были глупцами, о чем дали понять с первых минут. Сначала выступали неброские музыканты, игравшие чужие произведения более или менее ровно, а некоторые даже слишком механически. Каждый последующий участник был несколько интереснее, что заставляло томиться в ожидании последних номеров.
И вот вышла она.
Вначале слышался лишь медленный стук туфель. Тук, тук, тук, тук… Платье скрипачки едва касалось пола, блестело на свету, подол извивался