до наступления утра, так как теперь до утра недолго.
Ведьма направилась к юноше и, взяв его, полетела с ним, спящим, в одной рубашке, как они лежали в постели. Шайтан летел рядом с нею. Но Господь дал позволение одному из Своих ангелов бросить в шайтана одну из падучих звезд, и он сгорел от нее. Ведьма же счастливо улетела и положила Гассана под тем же самым местом, где шайтан погиб от звезды. Пролететь это место ей не хотелось из боязни за свою безопасность. Судьбе угодно было, чтобы это совершилось как раз над Дамаском, и она, положив Гассана на одну из улиц города, сама улетела.
На рассвете отворили городские ворота, вышедший народ увидал прежде всего красавца-юношу в одной рубашке и в ночном колпаке вместо чалмы. Он долго не спал с вечера и потому теперь спал очень крепко. При виде его прохожие говорили:
– Лучше бы он сначала оделся, а потом уж высыпался.
– Как жалки дети знатных людей!
Юноша этот, вероятно, только что ушел с попойки по каким-нибудь делам и охмелел так, что блуждал с места на место, пока не пришел к городским воротам и, найдя их запертыми, заснул.
Всякий высказывал свое мнение, и все делали разные предположения, когда Бедр-Эд-Дин проснулся. Увидав, что он лежит у городских ворот, окруженный людьми, он крайне испугался и сказал:
– Где это я, добрые люди? И почему вы собрались кругом меня? Что случилось?
– Мы нашли тебя ранним утром, – отвечали ему, – лежащим в глубоком сне у этих ворот, и более о тебе ничего не знаем. Где ты спал последнюю ночь?
– Клянусь Аллахом, добрые люди, – отвечал он, – что последнюю ночь я спал в Каире.
– Не употребляешь ли ты гашиша? – услыхав его ответ, сказал ему кто-то.
– Ты с ума сошел, – заметил другой. – Как мог ты заснуть в Каире, а проснуться в Дамаске?
– Клянусь вам Аллахом, добрые люди, – отвечал он, – что я не вру вам: вчера я был в Каире, а третьего дня – в Эль-Башрахе.
– Что за диво! – сказал кто-то.
– Да этот юноша сумасшедший, – заметил другой.
Народ подъехал и, говоря друг с другом, только дивился.
– Бедный юноша. Нечего говорить, что он помешан!
– Опомнись! Приди в себя, – сказал ему кто-то.
– Вчера я женился в Египте, – настаивал Гассан.
– Верно, ты видел все это во сне, – говорили ему, – и рассказываешь нам про свой сон.
– Клянусь Аллахом, – отвечал смущенный Гассан, – это было не во сне. А где же горбун, что сидел с нами, и мой кошелек с золотом? И где же моя одежда и мои штаны?
Он встал и пошел в город. Миновав главную улицу и базарную улицу, он увидал, что народ толпится около него, и он вошел в пирожную лавку. Пирожник был когда-то разбойником, которого Аллах сподобил раскаяться в своих беззаконных поступках, и он открыл пирожную лавку, но все жители Дамаска боялись его за свирепость, и потому, когда юноша вошел в лавку, они испугались и ушли.
Пирожник, увидав Гассана Бедр-Эд-Дина и заметив, как он красив и привлекателен, почувствовал к нему сильное расположение и сказал:
– Кто ты такой, о молодой человек? Расскажи