форме боец, какие перспективы у кого на будущее. Его морально-психологические данные на твой взгляд. Как кто себя в воде ведет. Ну и так далее. Ты должен понимать, мы выполняем боевые задания, поэтому и подход у тебя к делу должен быть более чем ответственный. Ты меня понял? Справишься?
– В принципе, да. Вот только на счет психологии… Я ведь все же не психолог, поймите правильно, могу и ошибиться. Опыта маловато, да и тяготею все больше к технике, чем к людям, – попытался увильнуть я.
Морозевич этот мой нырок заметил.
– Ничего, – более настойчиво повторил он, справишься. Ну а теперь ступай, еще поговорим позже.
– Так точно, – козырнул я.
Раз о таких мелочах, как ночные вылазки годков[1] на камбуз, ему известно, должно быть известно и о процедурах приема в разведчики.
Только реакции с его стороны никакой. Если так, значит, работает определенная система, система естественного отбора. И работает она с его молчаливого согласия. Узнали бы наши матери из передачи «Служу Советскому Союзу», как их сыновей проверяют на профессиональную пригодность. Подвешивая руками к трубе под потолком в гальюне и нещадно избивая всю ночь, периодически отмачивают в ванне для мытья ног. Кто на утро в строю и не жалуется, тот остается, кто пускается в бега или ищет петлю, тот «пролетает». Не быть ему разведчиком. Да уж, это все очень отлично от того, что я видел по телевизору. У нас эту телепередачу называют – «в гостях у сказки».
Выхожу из штаба и медленно плетусь, обходя плац.
А ведь это засада, думаю я про себя. Нет, не просто засада. Это беда. Я этого делать не стану, меня уже подташнивает, а дальше будет хуже.
Теперь мне понадобится быть собранным, максимум собранности, вот мой девиз на ближайшее время. Отказаться я не могу, меня не то что с должности вышвырнут, но, скорее всего, и из части переведут, да еще куда-нибудь севернее моего родного города.
Это тебе не просто «залёт», не пьянка, не запрещенные наколки или слишком откровенное письмо любимой девушке. Это скрытое несогласие с системой. Так, ну и что там у нас есть севернее? Мыс Шмидта или Бухта Провидения. Да, перспектива интересная.
Что-то нужно решать, лишнего времени теперь у меня не будет. Оно полетит, пришла беда – открывай ворота. Чего еще мне стоит ждать?
Расслабился, брат, понравилась служба, медом показалась. Сейчас уже вечер, я напряжен и плохо соображаю. Что же, во-первых нужно расслабиться, с бедой нужно переспать ночь, так кажется, говорят, или утро вечера мудренее.
Может быть, какая-нибудь мысль придет во сне.
А решение принимать все же нужно быстро, времени у меня пара дней, не больше.
Потом отчет затребует по итогам учебы, и – привет. Пишите, мама, по новому адресу.
Поднимаюсь в казарму на второй этаж, иду по проходу. Вокруг странная тишина, годки не ржут как кони, но мирно сидят на шконках[2], готовятся ко сну. Что-то не так, явно в роте посторонний. Проходя мимо красного уголка, вижу нашего замполита.
– Здравия желаю, товарищ капитан второго ранга, – подхожу чуть ближе, какое-то время