как Берт Моран пытается содрать с головы перевернутую тарелку, а кетчуп ползет по его лицу, смешанный со слюной и кусочками остывшей картошки.
– Томми! – почти простонала Карла.
– Митфорд! – рявкнул Моран, отплевываясь.
Выглядел он отвратительно – на щеках и губах красные комочки, волосы слиплись, картофель повис на плечах и воротнике тенниски.
– Сюда иди!
Томми показалось, что рядом взорвался вулкан, и теперь на него с грохотом несется лавина камней. Моран лез к нему, опрокидывая столы и стулья, и был страшен, как обезумевшая горилла.
Томми повернулся и кинулся бежать. Ему под ноги попался пластиковый стаканчик и хрустнул, разбрызгивая остатки колы. На повороте Томми зацепился за ножку стула, и чуть не упал, но сумел схватиться за чье-то плечо и выскочить из столовой.
Спаси меня, боже, подумал он, выбегая в пустой еще коридор. Где-то вдали брезжил свет – свет в конце тоннеля, открытая дверь, но до нее было слишком далеко. Да и что делать потом? Переходить на домашнее обучение?
Боже ты мой, задыхался Томми, боже ты мой… зачем? Ну зачем…
В пустом коридоре стоял только один человек, и за него Томми и спрятался.
Выпрямился, пригладил волосы и сказал дрожащим голосом:
– Слушай… я забыл свою распечатку… у меня там роль. Не дашь посмотреть?
Хогарт держал распечатку в руках.
– У тебя все в порядке? – спросил он с интересом.
– Все отлично, – заверил Томми и заглянул за его плечо.
В метре от них стоял Берт Моран и вытирал кетчуп со лба.
Кит обернулся и посмотрел на Берта.
Сейчас Кит отойдет в сторону и скажет – он твой, подумал Томми и чуть не задохнулся от ужаса. Сейчас он отойдет в сторону, следом вывалит народ, и все они будут смотреть, как Моран ставит меня раком.
Из дверей столовой уже выглядывали любопытные, и доносился голос Карлы:
– Пропустите меня! Да пропустите же!
Или Моран скажет Хогарту: отойди и дай мне поплясать на костях этого говнюка…
Берт Моран тяжело дышал и все стирал с лица кетчуп.
– Как твоя нога? – спросил у него Кит.
– Нормально, – угрюмо ответил Моран. – Завтра уже буду на тренировке.
– Растяжение, верно?
– Ерунда.
– Хорошо.
Карла наконец-то продралась сквозь толпу.
Обеими руками она придерживала растрепавшиеся волосы.
– Томми! – с такой материнской пронзительностью выкрикнула она, что снова грянул хохот.
– Я на репетицию, Карла! – и Томми кинулся нагонять Хогарта.
Он почти вприпрыжку бежал рядом с ним, боясь обернуться. Сердце стучало отчаянно, волосы на лбу намокли.
Главное, чтобы Кит не отогнал его сейчас, хотя бы до лестницы на второй этаж – это уже будет отличная фора…
Но Кит его не прогнал. Вместе они поднялись на второй этаж, вместе зашли в зал, где уже суетились с декорациями – таскали туда-сюда картонные изображения колонн, разматывали рулоны ткани и резали их, тут же скрепляя булавками. На рампе сидел Макс