поднялся в газетах из-за этих трупов. В том числе и поэтому нам важно вести расследование с удвоенной интенсивностью. Биргитта Тёрн приехала к нам, чтобы наблюдать за ходом следствия и помочь в возможных контактах со странами, не входящими в Интерпол. И мы, разумеется, примем к сведению ее соображения, даже если они будут касаться непосредственно следственных действий.
Затем наступила очередь Курта Валландера. Поскольку у всех присутствующих были распечатки рапорта о положении дел на текущий момент, в детали он вдаваться не стал. А лишь представил ситуацию в общем виде и обрисовал основные временные координаты. Зато на результатах вскрытия остановился подробнее. Когда Валландер закончил, Лувэн задал несколько уточняющих вопросов. И все. Бьёрк оглядел сидящих за столом.
– Так, – сказал он. – И что же нам делать дальше?
Курту Валландеру не понравилось, что Бьёрк словно бы заискивает перед сотрудницей МИДа и двумя криминалистами из Стокгольма. И почувствовал, что должен открыть встречный огонь. Он кивнул Бьёрку, показывая, что просит слова.
– В этом деле слишком много неясного, – начал он. – Я говорю не о самом следствии. Я не понимаю, почему Министерство иностранных дел сочло необходимым прислать в Истад Биргитту Тёрн. Я не могу поверить, что дело только в том, чтобы помочь нам войти в контакт с русской милицией, если это потребуется. Мы могли послать телекс в Стокгольм. Я подозреваю, что министерство решило вести наблюдение за нашей работой. В таком случае я хочу знать, что конкретно их интересует. И прежде всего, разумеется, почему в Стокгольме приняли такое решение. Не могу отрицать, что у меня появились вполне естественные подозрения, что в министерстве знают что-то, что неизвестно нам. Но решение наверняка принималось не в министерстве. Чье же оно в таком случае?
Воцарилась тишина. Бьёрк с ужасом глядел на Валландера.
Наконец молчание прервала Биргитта Тёрн:
– Нет причин подозревать, что мой приезд в Истад преследует какие-то особые цели. Нестабильность ситуации в Восточной Европе требует, чтобы мы внимательно следили за развитием событий.
– Но мы ведь пока еще не уверены, что это трупы граждан восточно-европейских государств, – возразил Валландер. – Или вы, может быть, знаете что-то, чего не знаем мы? В таком случае я тоже хотел бы это знать.
– Наверно, не стоит так волноваться, – заметил Бьёрк.
– Я хочу получить ответы на мои вопросы, – возмутился Валландер. – Меня не устраивают общие фразы о политической нестабильности.
С лица Биргитты Тёрн вдруг исчезло непроницаемое выражение. Она смерила его взглядом, в котором ясно читалось презрение. «Я раздражаю ее, – подумал Валландер. – Я один из тех людишек, которые мешаются под ногами».
– Все обстоит так, как я сказала, – заявила Биргитта Тёрн. – Если бы вы проявили благоразумие, то поняли бы, что для этой комедии нет никаких оснований.
Валландер покачал головой. Затем повернулся к Лувэну и Рённлунду:
– А каковы ваши инструкции? Стокгольм почти