принесенного сновидением, не осталось и следа.
Она становилась похожей на всех остальных девчонок. Достаточно взрослых, чтобы заинтересовать парней. Моя сестра стала похожей на девушек, с которыми я встречался.
– Дэймон, – внезапно произнесла она. – Это я, Бэнкс.
Думаю, я разбудил ее своим прикосновением. Она, наверное, решила, будто я принял ее за кого-то другого.
Распахнув веки, я стиснул челюсти и резко отстранился от Бэнкс.
– Да, я в курсе, кто ты.
Я сбросил с себя одеяло, поднялся с постели и подхватил свой заряжавшийся телефон.
– По-моему, я говорил тебе, чтобы ты носила повязку, – пробормотал я, разблокировав дисплей и проверяя уведомления.
Бэнкс ничего не ответила, но я услышал, как она села.
– Даже ночью? – проныла сестра. – Она как корсет. Мне с ней трудно дышать.
Ты привыкнешь.
Я прочитал пару сообщений от Уилла, несколько комментариев к постам и, бросив мобильник на стол, включил музыку на компьютере. Подошел к гардеробной, выбрал брюки и белую рубашку. Помедлив, уставился на джинсы, висевшие рядом с моей черной толстовкой. Ночь дьявола на следующей неделе. Знакомый всплеск адреналина пронесся по венам.
Подхватив джинсы и направившись в ванную, я вдруг почувствовал, что очень голоден.
– Может… – послышался голос Бэнкс. – Может, мне больше не следует спать тут?
Я замер, прищурившись, и обернулся к ней.
Она сразу же опустила глаза, прекрасно зная, что я не хочу говорить об этом.
Бэнкс – дочь моего отца, однако она была моей с того самого дня, когда переехала жить к нам. Ее мать – какая-то убогая шлюха, одна из многих, кого отец держал на подачках. Если бы она не появилась на нашем пороге четыре года назад, вымогая деньги, вероятно, я бы так и не узнал о существовании Бэнкс. Отец уж точно не признавал ее, да и сейчас мало что поменялось в его отношении.
Хотя так даже лучше. Она не принадлежала ему. Никто не сможет забрать ее у меня.
После нашей первой встречи я на протяжении нескольких дней клянчил и воровал деньги, какие только мог найти в доме, любые ценные вещи, исчезновение которых мать не заметит. В итоге набрал тысячи долларов. Мамаша-наркоманка на целых двенадцать секунд устроила шоу, будто сомневается в правильности решения, прежде чем забрала деньги с драгоценностями и отдала Бэнкс мне. Я привел ее домой. Никто мне не помешал. Мать, когда еще жила здесь, ничему не позволяла разрушить ее маленький вымышленный мирок, а отец разрешал все, что радовало меня.
Бэнкс жила в моей комнате, заботилась обо мне, я же обеспечивал ее всем и защищал. У нее имелся собственный матрас в маленькой потайной комнатушке, которая находилась в башне, прилегавшей к моей комнате, но редко там спала.
– Я имею в виду, только в этой кровати, – пояснила сестра. – В… твоей кровати. Может, мне стоит перебраться обратно в мою каморку? Нам уже не двенадцать и тринадцать. Ты вырос. Тебе нужно больше места.
Я вскинул бровь, злясь и одновременно понимая, что веских оснований