Это очень в его стиле.
Мало книг оставляют настолько же опустошающий след, как «Дорога» Маккарти. После прочтения хочется вырыть себе глубокую яму, лечь в неё и ждать.
Ницше пишет, что променял бы все веселье Запада на русскую тоску. Так вот, как эта тоска называется: «русская».
Достоевский считал, что экзистенциальное мышление более свойственно русскому человеку. У других народов оно проявляется только во время потрясений и катастроф, но жизнь в России – уже потрясение и катастрофа. Страна-мазохистка, народ-мученик.
Знал ли демиург про аборты, когда отправил к Марии Гавриила с Благой Вестью?
Её существование исчерпывалось одним словом – «добродетель». Это меня поражало. Я задавался вопросом: как у неё это получается? Ответ оказался простым – она очень рано пристрастилась к алкоголю.
Сумасшествие – на удивление редкий феномен. Уверен, что человеку более чувствительному достаточно просто оглядеться вокруг, чтобы сойти с ума.
Цель: жить настолько отвратительно, чтобы даже Чёрный человек не захотел со мной разговаривать.
Нет такого замысла, который человеку не удалось бы испортить.
Я был бы куда счастливее, если бы по какой-то волшебной причине не мог задавать вопросы, начинающиеся со слова «зачем».
Предпочитать – пожалуйста, но никогда не «желать».
Одиночеству я обязан одновременно лучшими и худшими моментами своей жизни. Я – свой лучший собеседник, я же свой самый непримиримый враг.
«Мир заключают с врагами, а не с друзьями». Заключают ли мир с собой? Только через посредственность.
Для принятия большинством правда должна быть дистиллирована. Лучше всего воспринимают голую правду только потенциальные отшельники.
Окурки на асфальте придают ему чувство жизни, поэтому я всегда доношу их до урны.
Сквозь произведения Кафки сочится болезненный невротизм автора. Его творчество – автобиография страдания.
Не верю в Иешуа Булгакова, но в правдивость поэмы о Великом Инквизиторе верю больше, чем в Новый Завет.
Достоевский был готов ополчиться даже против правды, будь она против Христа. Я готов ополчиться против правды, будь она против Достоевского.
Язык – ровесник мыслей, поэтому он лучше всего подходит для их выражения. Но чувства во всей их полноте способна выражать только музыка.
Начинать каждое утро обращением ко всему человечеству: «Once more unto the breach, dear friends».
Никогда в истории человечества уже не будет такого же захватывающего приключения, как ХХ век.
Читая исторические книги, тяжело поверить, что люди и правда были настолько глупы. Куда легче поверить в это при чтении новостных заголовков.
Мы целовались: мои руки крепко сидели на её талии, её руки сжимали мою шею, а открытыми глазами мы смотрели друг на друга. Никто из нас не верил, что другой не захочет убежать. Я не верю до сих пор.
Жизнь