на триере вместе с Парменионом. Увидел, как на скалу, возвышавшуюся на берегу, плавно взмахивая крыльями, опустился орёл.
Парменион показал на птицу.
– Посланец Зевса спешит с вестью, чтобы ты встречал врага в море.
Военачальники закивали головами, а царь не согласился:
– Ты хороший полководец, Парменион, но ты не Аристандр. Не так толкуешь знамение. Орёл может летать повсюду, и над морем тоже, а он выбрал камень на берегу. О чём это говорит? Милет одолеем с суши. У врага кораблей гораздо больше, чем у нас. На море нам не устоять.
Предвидение главнокомандующего оправдалось. Как ни стремились персы спровоцировать флот противника выйти в море и ввязаться в сражение, корабли оставались у входа в гавань. С тем ушли назад. Оставшись без поддержки, милетяне направили к царю представителя знати Главкиппа для переговоров о достойной сдаче города. Царь встретил его безжалостными словами:
– Милет – обиталище предателей! Вы клялись открыть ворота и передумали. Странное гостеприимство!
Лицо Александра оставалось непроницаемым.
– Вы сами накликали на себя беду. Возвращайся и передай: Милет повторит судьбу Фив!
Ранним утром жители, ужаснувшись, обнаружили у оборонительных стен мощные ударные механизмы. Камень сопротивлялся недолго; через первый же пролом в город просочились пехотинцы и открыли ворота.
После коротких уличных боев Александр неожиданно помиловал Милет. Прекратил насилие, а оставшимся в живых гражданам дал свободу. Совершил этот шаг не зря, тем самым показал малоазийским грекам, что он добр, но не терпит отказа. На внеочередном народном Собрании его избрали стефанофором, иначе – правителем Милета, а молодёжь отправилась служить в наёмном войске.
На другой день флот Дария подошёл к городу, и уже македонянам пришлось отражать осаду. Успешно отбились, потопив несколько вражеских кораблей у самой гавани.
За время пребывания в Милете Александр принял трудное для себя решение. Неожиданно для всех, единомышленников и противников, решено отказаться от собственного морского флота на азиатском направлении. На этом настаивали Антипатр и казначей Гарпал. По словам царского наместника, существовала угроза нападения персидских кораблей на прибрежные города в Македонии и Греции. Исходя из реальности, приходилось возвращать флот в распоряжение Антипатра. Уже одно их появление охладит пыл Дария. И, главное, на содержание кораблей уходила значительная часть царской казны. Если армия существует за счёт добычи, поборами и военными трофеями, флоту в этом смысле ожидать нечего. Флот сражается на море; как правило, повреждаются корабли, тонут – а это огромные убытки! Гибнут команды, наём обученных навигации людей требует огромных затрат. А от действий морских кораблей поступлений в казну нет. К тому же численность македонских кораблей сравнительно небольшая, чтобы совладать с сильнейшим флотом персов.
На совещании, посвящённом судьбе флота, военачальники услышали такое объяснение царя:
– Я