как будто сомневаясь в умственных способностях.
– Оказаться в клетке с голодным тигром значительно безопаснее, – пояснил лейтенант.
В этот момент их внимание отвлекла гнедая лошадь, вышедшая с боковой улицы на ближайший перекресток. Лошадь увлекала за собой телегу с некруглыми деревянными колесами и печальным небритым человеком. Человеку на телеге было очевидно все равно, куда ехать. Лошадь настолько хорошо знала, что делать, а человек был настолько безразличен, что они напоминали опытную семейную пару.
«Он психически нездоров», – догадался Алекс, имея в виду лейтенанта.
Словно в подтверждение, лейтенант вдруг повернул его направо, подхватил ладонью за середину спины и быстро повел переулком. Алекс шел мелкими шагами и безропотно, напоминая вагончик, подцепленный паровозом для удобства спереди. На параллельной улице свернули налево, лейтенант перехватил его за локоть и новым способом протащил еще метров пятьдесят. Алекс дважды открывал рот для необходимых уточнений, но оба раза лейтенант сжимал присвоенный локоть пальцами и оглядывался назад, будто ожидая кого-то увидеть. Достигнув одному ему известной цели, лейтенант ослабил хватку и спросил:
– Вы ничего странного по дороге в город не заметили?
– Не заметил. А, нет, заметил! Дороги заросли. Сплошные леса и болота, не проехать и не пройти. Меня чуть дикие звери не съели.
– Да, – мрачно сказал лейтенант, как будто подтвердились худшие опасения, – враги наложили на нас гуманитарное проклятие.
Алекс понял, что его слова истолкованы неправильно.
Он открыл рот, чтобы объясниться, но лейтенант прервал его жестом:
– Вы опоздали. На ваше счастье, встречи с драконом не будет. Реформ не будет. Будет реакция. Кроме того, мы ожидаем провокаций из-за границы, многие заинтересованы расшатать ситуацию. Для вас, как иностранца, вдвойне опасно оставаться.
Они зашли на скрипучий деревянный мост через реку, разделяющую город на две части. Доски моста рассохлись, и идти нужно было так, чтобы не наступить в широкие щели между ними. Поднявшись до середины моста, лейтенант остановился и стал смотреть на убегающую по камням мутноватую воду. Целая флотилия пустых пластиковых бутылок устраивала гонки. Самые хитрые прижимались к берегу, где течение было быстрее. Наименее осторожные зацеплялись за торчавшие на дне коряги или выкатывались на каменистую отмель, где их уже поджидали намокшие картонные коробки и пустые банки из-под колы. Между вонючими мусорными пакетами, не скрывая восхищения, сновали крысы.
– Пора что-то решать с оторванцами, – сказал лейтенант и пояснил, отвечая на немой вопрос собеседника: – Эти разбойники расконсервировали старые свалки эпохи потребления, и из них на город высыпались тонны мусора.
На дороге, прекрасно просматривавшейся с высоты моста в обе стороны, никого не было, и лейтенант совершенно успокоился. Они постояли молча, любуясь закатным солнцем, опускавшимся за далекую белую стену, окружающую