и принялся читать полученные на почте письма. На даты он не смотрел.
«Здравствуй, Игорь! Решила обновить в памяти…
Нахлынула волна воспоминаний! Как огромной высоты волна… катастрофическая волна. Я вспомнила, как мы были в спортивном лагере института. Это было, кажется, на втором или третьем курсе. Ты выпускал там еженедельные стенные газеты, которые пользовались вниманием. Там были твои стихотворения и моё одно опубликовал тоже, скупердяй. Я тебе два стиха давала. За три недели мы выпустили три стенгазеты. Шуму было вокруг них много. Некоторые были недовольны за критику. Ну, да ладно… Я помню не за это переживала. Мне было страшно, как это твои руки скрипача с топором и молотком управляются. Боялась за тебя, но скромно боялась, а надо было сильнее переживать. Но ты колотил, рубил и чёрт-те что делал и не собирался жалеть ни себя ни других. Мне было немного страшно, но потом я об этом забыла.
Помню ещё, что на складе в лагере из музыкальных инструментов были барабан да горн пионерский, за ещё гармошка задрипаная, не пригодная для музицирования. Но ведь ты, хозяйственный такой, ты эту гармошку как-то приспособил для игры и даже сам играл… не помнишь, как аккомпанировал поющим? Там ещё был Федька Середа! Ой, вспомнишь-вздрогнешь. У него не было никакого слуха, но он яростно хотел петь. Его, этого Федьку, ваш художественный совет выпускал только для смеха. Помнишь, там толстая тётка была, художественный руководитель. Так вы с ней для хохмы Федьку выпускали на сцену. Его бурно приветствовали криками и свистом, а потом некоторые парни долго ему подражали, коверкая мелодию.
Я запомнила ещё один момент. Назовём его "смерть гармошки". Как-то раз, в музыкальном экстазе… между прочим, ты неплохо играл на гармошке-то (где научился, не скажешь? ) – так вот, в экстазе ты рванул гармошку в самый громкий момент и… меха у этой бедненькой и старенькой гармошечки лопнули, а из гармошки пыль столбом повалила. И ты чуть сам не задохнулся этой пылью. Это было так эффектно, что я смеялась чуть ли не два дня. Потом успокоилась. А чего мне было волноваться – ты же жив остался!
Спокойной ночи тебе, Игорь!
Твоя смешливая Марго».
P.S. Наша главная врач недавно вернулась из Швеции. Не знаю, по какой причине она ездила туда с мужем. Важно другое: она там слышала местную группу, вокально-инструментальный квартет (два парня и две девушки). Она полна восторгов. Говорит, что такой группы нигде нет в мире. У них совершенная гармония в исполнении, такой благородный образ всего квартета в целом. Они с мужем хлопали этому квартету до боли в ладонях. Одну пластинку привезла».
Да, действительно, о спортивном лагере института у Лебедева было много приятных воспоминаний. Действительно, они там работали физически и умственно с высоким накалом страстей… И правда, с гармошкой такой казус произошёл… Этот случай обыгрывали даже в соседнем лагере… кажется от машиностроительного института.
Лебедев посидел немного с блаженной улыбкой на лице и выбрал следующее письмо, самое