дыханием первых признаков начинающегося возрождения, читавших “речи петербургских рабочих 1 мая 1891 года” и потрясённых фактом такого банкротства режима, о каком, казалось, свидетельствовал голод в 30 с лишком губерниях, было психологически немыслимо осудить себя на столь долгий путь»[84].
«Виленский поворот» сильно повлиял на общий ход движения и широко обсуждался. Осенью 1894 года Мартов привёз в Санкт-Петербург копию виленской брошюры.
«Когда… появилась виленская гектографированная брошюра “Об агитации”, – вспоминает Крупская, – почва для ведения листковой агитации была уже вполне подготовлена, надо было только приступить к делу. Метод агитации на почве повседневных нужд рабочих в нашей партийной работе пустил глубокие корни. Я поняла вполне всю плодотворность этого метода только гораздо позже, когда жила в эмиграции во Франции и наблюдала, как во время громадной забастовки почтарей в Париже французская социалистическая партия стояла совершенно в стороне и не вмешивалась в эту стачку. Это-де дело профсоюзов. Они считали, что дело партии – только политическая борьба. Необходимость увязки экономической и политической борьбы была им совершенно неясна»[85].
К 1895 году в группе Ленина было около 10–16 человек, которые отвечали за работу 20–30 обучающих рабочих кружков, а те, в свою очередь, обеспечивали 100–150 связей[86]. Члены группы общались через районных организаторов. К концу года она пустила прочные корни почти во всех рабочих районах. Решающий шаг был сделан в ноябре, когда новоиспечённая социал-демократическая группа, включая Мартова, объединилась с «ветеранами» и образовала петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Это название, которое, по-видимому, предложил Мартов, было дано в знак солидарности с плехановской группой «Освобождение труда». В «Союзе борьбы» установилось чёткое разделение труда: одни люди отвечали за финансы, другие – за связи с революционно мыслящей интеллигенцией, третьи – за печатание листовок и т. д. Были установлены контакты с подпольной типографией народников в Санкт-Петербурге. Лидерами «Союза борьбы» были Ленин и Мартов.
«Что это нынче все политического мужика стали сюда возить? Раньше всё господ возили, студентов там, барышень, а теперь вот наш брат, серый мужик – рабочий пошёл!»[87] – этими словами в 1895 году седой надзиратель Таганской тюрьмы встретил Мартына Николаевича Лядова, одного из лидеров «Московского рабочего союза». Как можно видеть, надзиратель чутко уловил те коренные изменения, которые произошли в революционном движении страны в 1890-х годах. Стремительные успехи «Союза борьбы» в той или иной степени отражали объективные изменения. Рост стачечной борьбы предоставил беспрецедентно широкие возможности для агитации при помощи популярных листовок. Агитация позволила немногочисленным силам марксизма установить связи с широкими слоями трудящихся. Молодёжь, главным образом