ярком холодном свете люминесцентных ламп Нора взглянула ему в глаза. Лето у него выдалось непростое. Как и у них, да… у них всех. Однако сейчас Аркадий выглядел собранным и спокойным. Гладко выбритое мужественное лицо шерифа из вестерна, благородная седина на висках – недавно ему исполнилось сорок пять, – несмываемый загар морского волка. О внутреннем смятении, вызванном присутствием Германа, можно было догадаться только по той ненасытности, с которой взгляд его исподтишка пожирал смутьяна.
– Спасибо, – вежливо произнес Герман. Раздвинул занавески, полюбовался через оконное стекло на исполинские ели, верхушки которых тонули в густом тумане, и, обернувшись, добавил: – Мы разберем вещи, переоденемся и придем поздороваться с Лерой. Не возражаешь?
– Приходите, да. Надо поговорить. И захватите Кольцова-младшего.
Герман кивнул.
– Обязательно.
– Надеюсь, вы успели проголодаться. Лера планирует накормить вас до отвала. Уговорила Зинаиду испечь пирог с рыбой, а сама сейчас готовит свинину по-царски.
– Молчи, – застонала Нора.
И решив, что немного фамильярности не помешает, с обезоруживающей улыбкой вытолкала доктора в коридор.
2
И вот оно, счастье. В сухой и чистой одежде, с вымытыми и безупречно уложенными волосами, она сидит за круглым обеденным столом в обставленной добротной дубовой мебелью гостиной Белого дома и уплетает свинину по-царски, запивая чилийским мерло. Слева от нее расположился Аркадий, справа – Леонид, напротив – Лера и Герман.
Лера не смогла отказать себе в удовольствии обласкать любимчика и, начав ворковать еще в дверях, к моменту посадки за стол завладела им полностью, игнорируя сердитое фырканье сестры. Слишком усталый и голодный, чтобы сопротивляться, он отдал себя, точно котенка, в добрые руки, тем более что требовалось от него не так уж много: есть то, что она накладывала ему на тарелку щедрой рукой, слушать, кивать, изредка одаривать ее благодарной улыбкой… Вот шельма! Пожив с ним вне стен этого сумасшедшего дома, Нора уже и забыла, какой обаятельной бестией он умеет быть.
Свинина по-царски представляет собой отбивную, сверху которой слоями уложены нарезанный кольцами репчатый лук, натертый на крупной терке картофель, смешанный с аджикой майонез, помидоры, сыр – и вся эта благодать запечена в духовке. Вкуснота необыкновенная! Тут же, на столе, теснятся разнокалиберные керамические миски и салатницы с маринованными огурчиками, черными маслинами, лососевой икрой, свеклой с грецкими орехами в сметане… Глядя на бутылку мерло в руках Аркадия – третью по счету, – Нора пытается вспомнить, когда они последний раз собирались за этим столом, чтобы поужинать в непринужденной обстановке, и не может. Причиной их с Германом отъезда с фермы послужили не слишком радостные события. Впрочем, и события, ставшие причиной возвращения, радостными назвать было нельзя. Ладно, сейчас самое время расслабиться. Мягкий свет пятирожковой люстры с фантазийными плафонами,