времени стоянки выставлена вооруженная охрана: на баке, у трапа и на корме. В ночное время солдаты охраны жестами просят у наших вахтенных поесть, оглядываясь, нет ли проверяющего офицера. Получив буханку белого свежевыпеченного судового хлеба, тут же ломают на части и жадно проглатывают.
В этот раз оформление прошло в полном соответствии с уже известным протоколом. Единственным, кто заинтересовал Ильина, был его старый знакомый в военной форме, который тоже узнал капитана. Познакомились они также при оформлении, когда этот представитель спецслужб был еще молодым лейтенантом. Сейчас, судя по всему, он был главным, хотя и не показывал виду. Ильин пригласил его в каюту, оставив дальнейшее оформление на старпома и помполита. Разговорившись, гость с заметной гордостью сообщил, что он уже подполковник. Ильин предложил ему коньяку, обмыть новый чин. Поговорили на разные темы, и, размягченный коньяком, тот рассказал, что окончил военное училище, университет и академию.
Постепенно разговор коснулся и идеологии; подполковник долго рассказывал об идеях чучхе37 и мудрости тогда еще здравствующего Ким Ир Сена. Ильин заметил, что многое из сказанного перекликается с работами Чарльза Дарвина. Гость сильно удивился и спросил, кто такой Чарльз Дарвин, и когда капитан объяснил, что это англичанин, живший в XIX веке, гость ответил, что он никогда не слышал о нем и англичанин не мог ничего подобного открыть. Его убежденность в своей правоте была непоколебима. Ильин прекратил дискуссию – они говорили об одном и том же, но на разных языках.
Выгрузка проходила довольно быстро для Северной Кореи, тем более Ильину было с чем сравнивать. Выход в город возможен, но по предварительной заявке и в сопровождении корейских соглядатаев и только в определенные ими места. Немалая плата за такое сопровождение взимается с судна.
Выгрузка шла своим чередом. Каждое утро под охраной доставлялось несколько десятков женщин, которые распределялись по трюмам. Индийская пшеница была насыпью, и женщины в трюмах наполняли ею мешки, чтобы затем береговым краном стропы мешков из трюмов выгружались в вагоны.
В трюмах стояла несусветная пыль, женщины работали босиком, без масок и респираторов. Ильин вспомнил точно такую же картину при выгрузке серы. Вот и выглядят они в свои тридцать на все пятьдесят как минимум. Вдобавок к этому постоянное недоедание и холодное существование, ибо их жилища не отапливаются даже зимой. На окнах запрещено иметь шторы и занавески, чтобы старший по этажу мог пройти по коридору утром и вечером, заглянув в каждый угол, чтобы проверить, не занимаются ли его соотечественники подозрительными делами. Их социализм больше смахивает на военный коммунизм. В армии служат и мужчины, и женщины в обязательном порядке. Уклонистов нет и быть не может. Телевидение показывает одну программу в течение нескольких часов – революционные фильмы и все, что связано