во время посещения многочисленных служб и отделов просили уточнить какие-либо возникшие при обсуждении в определенном кругу подробности его хозяйских организаторских способностей и действий, поскольку ничего подобного даже на памяти старожилов не случалось.
Единственный, кто воспринял эту историю без тени иронии, был непосредственный руководитель капитана – заместитель начальника пароходства по мореплаванию, который прилюдно заявил в службе мореплавания, что Цикунов опять отличился и необходимо перевести его на более низкую группу судов, чтобы научился вести себя более серьезно и ответственно, не позволяя себе мальчишеских проказ.
Начальник пароходства к заявлению своего заместителя отнесся более чем прохладно, не только не поддержав, но откровенно проигнорировав.
Так и остался капитан Цикунов на борту своего «Нижнеянска» еще на четыре года, совершенствуя пожелания зама на прежнем рабочем месте.
Новый почин по-сахалински
Призрак коммунизма бродил-бродил, и у них нигде не зацепился! А у нас – пожалуйста! И вот уже столько лет – под экспериментом.
Послевоенные годы: похоронен красный диктатор, борьба за власть, и его верный опричник Берия последовал вслед за хозяином. Но оставалось еще достаточно верных ленинцев и сподвижников советского «великого кормчего» всех времен и народов, и все они хотели под шумок сесть на место своего бывшего босса. Коалиции, внутрипартийные группы, кланы и антипартийные группы… И наконец к 1957 году возня под ковром закончилась, и, по раннему подобию, власть сосредоточилась в одних руках Никиты Сергеевича Хрущева – великого авантюриста фактически без образования, который впоследствии будет назван самым необразованным руководителем Российского, Советского и снова Российского государства, будущего «кукурузника» и бывшего генерала от политики, на совести которого, как члена военного совета ряда фронтов, немало загубленных жизней наших солдат под Киевом, Харьковом, да мало ли еще где.
Страна, еще не полностью оправившаяся от военных ран, ждала перемен в лучшую сторону. Люди устали от ожидания «черных воронков», последствий массовой коллективизации, бесконечных войн и угрозы жизни: они хотели просто жить или хотя бы передохнуть от окружающего кошмара и ненормальной зарплаты, жилищных условий, одежды, медицинского обслуживания. Страна, хотя и официально превратилась из аграрной в аграрно-индустриальную, но по сути оставалась все той же аграрной, где люди, загнанные в колхозы, обложенные многочисленными налогами и получающие на свои трехзначные трудодни жалкие подачки, на которые не мог прожить и один человек, не говоря уже о семьях, тогда еще больших, вынуждены были выживать со своих огородов, или, как их тогда называли, приусадебных участков, хотя усадьбами там и не пахло: максимальная общая площадь не более половины