Гарь, – точно никого не хватятся? – Он направил фонарь Антону в лицо.
– Отец под Северо-Западным, – ответил тот. – Его теперь неделю не будет.
– Гуд… – бросил Гарь. – А ты, принцесса? – Он перевел луч на Клей.
– Сказала тетке, что на выходных у тебя.
Косматые брови Гари поползли вверх, на губах мелькнула плотоядная улыбка. Антон почувствовал, как сердце царапнула ревность.
– А если она припрется?
– Не припрется, – Клей махнула тонкой ладонью. – Она только рада от меня избавиться. Сейчас, наверное, уже спирт из больницы тащит…
– Слушай, а может, правда? Когда вернемся…
– Обломишься, – сказала Клей. – Давай, шагай уже дальше.
Гарь скорчил грустную рожу, но с места не сдвинулся.
– Ну а сам-то что? – спросил Антон.
– А что я? Смену отработал – два дня гуляй теперь.
Антон кивнул. Гарь был старше и жил один. Под куполом у него никого не было: родителей забрала война, оставшуюся родню – реверс.
– Ладно, хватит лясы точить, – сказал Антон. – Какой план?
– Все продумано, Тоха, – ответил Гарь уже серьезно. – Давай топать, по дороге расскажу.
Он двинулся вперед, подсвечивая путь фонарем, за ним Клей и Антон. Места между трубами и бетонной стеной хватало только на одного.
– Туннель идет по обе стороны, – продолжил Гарь, – пройдем по прямой, потом по боковой ветке и выберемся. В запасе три часа, на шоу точно успеем.
– Ясно, – Антон тоже достал фонарь и стал светить под ноги Клей.
Вскоре потолок стал ниже, навис шершавым сводом над головой. Сверху свешивались клочья паутины, похожие на грязную потемневшую вату.
– Гадость какая… – пробормотала Клей и плотнее натянула шапку – пауков она боялась до дрожи в коленках.
Какое-то время шли молча. Антон стал прислушиваться к себе: пересекли ли они границу или еще под куполом, в зоне антиреверсных генераторов? Обычно он ничего не чувствовал, в прошлый раз вообще не заметил, как мерцающее поле осталось позади, когда лезли через баррикады. Граница была бесплотной и только издали отдавала синевой, как морская вода.
А они что-то чувствуют? Антон поднял глаза и поглядел в спины друзей. Наверняка нет. Ведь все они – счастливцы, которым до инцидента вкололи «Стем», болезненный апгрейд ДНК, защиту от обратного потока, – немногие из тех, кто выжил и построил Сферы. А что чувствовали другие, когда рухнули на города реверсные бомбы? Каково было им, когда реверс пополз по планете, как раковая опухоль?
– Пришли, – сказал Гарь. Антон вздрогнул: он не заметил, как отстал. Вместо ног Клей его фонарь освещал зеленоватую жижу на полу.
Когда он вышел к очередному колодцу, Гарь и Клей уже снимали куртки и запихивали их в большую картонную коробку под трубами. Антон стащил рюкзак, вынул старые кроссовки и залатанные армейские брюки – все, что смог достать на новую ходку.
Гарь переоделся