Компромат на тебя – у меня, на нас – у тебя. Выдашь нас, и я перешлю запись Энтони – он сдаст тебя в психушку. И наоборот: тебе устроят перетестирование – сдашь нас. Всё просто.
Лоуренс свернул губы трубочкой, осмысливая приоритеты и шансы.
– И кстати, даже не надейся на то, что я начну относиться к тебе как-то по-другому. Поверь мне, моё мнение – не предвзятое, и я за тобой гоняюсь лишь потому, что ты не дотягиваешь. Я перестану звать тебя «Барби» лишь тогда, когда ты начнёшь вести себя как Кен. А вот к Сандерс ты больше не сунешься. Хочешь доказать своё превосходство – разбирайся с ней на площадке в дозволенных условиях конкуренции. Никаких личных счётов. Если же ты ослушаешься – срать я хотел на свой статус, засажу тебя, ублюдок чёртов, даже если сам сяду!
Лоуренс недовольно передернул желваками – никому не нравится слушать оскорбления в свой адрес, особенно, если правда глаза режет.
– Ну что, моя девочка… – весело встряхнулся Уилл. – Ты согласна?
Том сжал руки в кулаки – ох, как бы он хотел утопить Руссо, да не готов был рисковать своим будущем ради этого. Да, у него был компромат на Руссо, но тот ясно дал понять, что он не станет прогибаться даже тогда, когда ему грозит срок. Лоуренсу ничего не оставалось делать, кроме как согласиться на условия полковника, и играть по его правилам. По крайней мере, до тех пор, пока он не осмелится рискнуть собственной жизнью ради мести…
– Согласен, – плюнул тот тихо.
– Ну и замечательно! – разулыбался полковник. – Вали в казарму – ночью её нельзя покидать.
Недовольно фыркнув, Лоуренс вернулся в казарму, закрыв дверь. Мы с Уиллом дождались, когда дверь за ним закроется, прошли за угол здания, в слепую зону.
– Он будет мстить, – сказала я. – Если не открыто, то исподтишка.
– Он теперь понимает, что мы можем подговорить народ, и если группа восстанет против него, то ему конец. Так что, он будет себя контролировать. Даже если он и будет готовить план мести, то это будет серьёзная многоходовка. Он понял, что даже с компроматом на меня, ничего не меняется.
– Может, выкрадем его записи?
– Ну, – Уилл вздохнул, – тогда он разозлится, попробует раздобыть новый компромат. Снова нас подловит.
– Но я уже не буду несовершеннолетней на тех записях.
– Я не могу состоять в отношениях с учениками и неважно, какого они возраста. Это нарушение устава базы, и за это меня в любом случае с неё попрут.
С того дня открытых войн с Лоуренсом больше не было. Возможно, последующие месяцы были затишьем перед бурей, но, если честно, в какой-то момент мне стало абсолютно плевать на Лоуренса и его достижения. Главным для меня было самой научиться делать всё то, чему здесь учат. В конце концов, когда я стану агентом, я надеюсь, мне не доведётся даже видеться с Лоуренсом. Том следовал совету Уилла и пытался быть лучше меня в любом виде соревнований. Сначала он бегал быстрее, подтягивался больше, лидировал в спаррингах. Затем целился лучше, чтобы