день, это трудно сказать, но одно мы знаем точно – он вернулся, поскольку именно таким было его неизменное стратегическое намерение в отношении людей. И разговор его с людьми мы вполне можем себе представить: «Родные вы мои, как я вам сочувствую. Душа моя болит и ноет. Обливаюсь горькими слезами за вас и вместе с вами. Вы, как и я ранее, безвинно пострадали, и с этого дня мы братья навек – до скончания времен. Теперь я вас не оставлю и буду день и ночь помогать вам изо всех моих сил – только об этом и буду думать. Знайте – в этом страшном мире вы не одни! С помощью моих советов вы сможете избежать проклятий вашего злобного и несправедливого Отца и быстро станете равными Ему и даже выше Него. Я тут знаю все входы и выходы – вместе мы Ему покажем, кто в доме хозяин! С вашим несравненным – божественным! не побоюсь этого слова! – умом и моими полезными идеями мы будем идти от успеха к успеху и от победы к победе, а другого просто и быть не может!» Да, этот разговор мог иметь место не на следующий день после изгнания, а через три дня, неделю, месяц или даже год, но он случился – должен был случиться. Никаких логических доводов к обратному, к отсутствию такого разговора, я не вижу. И главные мысли разговора могли быть сформулированы несколько по-другому и не сразу, на одном дыхании, так сказать, а в течение некоторого периода времени в нескольких разговорах, но мысли были именно такими, и в этом не может быть никаких сомнений – было предложение сердечного сочувствия, тесной дружбы и всяческой помощи. Думаете, что люди отвергли эти предложения? Уверены? А вот я думаю, что они вполне могли эти заманчивые предложения и принять – если не сразу и не все, то частями и постепенно. Лиха беда начало, так сказать. Ведь главное – это добиться сомнения и внутреннего колебания, почти согласия, а это внутреннее согласие на этом момент возвращения сатаны у людей уже было, и возникло оно в душах людей до вкушения плода от древа познания добра и зла, без чего вкушения плода не произошло бы вообще. Внешнее же согласие совращаемого зависит только от умелости и настойчивости совращающего, а он, как нам прекрасно известно, является и умелым, и настойчивым – очень умелым и очень настойчивым.
А вообще-то, разве не достойно удивления то, что в Священном Писании почти ничего не говорится о том, кто такой сатана, откуда он взялся, и каковы его цели? Ведь имеющееся о нем информация крайне скудна и обрывочна, и по ней цельной картинки получить невозможно, хотя это чрезвычайно важная личность – вторая по важности после Бога. Понятно, что это сделано не по недосмотру, а из каких-то высших и не вполне понятных для нас соображений. Не исключено, что было решено не привлекать к этому персонажу лишнего внимания для того, чтобы избегнуть потенциальных соблазнов и искушений, скажем, чтобы у людей не возникло жалости к нему, что может быть чрезвычайно опасным испытанием для нас, а особенно для женщин, которые часто жалеют сильных, но поверженных – отсюда и их письма преступникам, находящимся в тюрьме. Интересно, что в исламе о сатане и его ангелах