хочу.
– Что, Бюргерюша, несладко? – сказал, похоже, тот самый Кулио, которого попросили убраться с холки.
После чего невидимый хор нараспев протянул:
– Лаша-а-ара!
– Ребятушки, а вдруг он шпион? Можно я его звездану, а?
– Погоди, Викинг. Мужики, впускайте их – сориентируемся. Гостя, в случае чего, никогда не поздно с утеса сбросить.
Тяжелая дверь со скрипом отворилась. Как в страшной сказке. Степан так и стоял – в тюрбане и пыльной сорочке, сжимая в одной руке жилетку, а в другой – диктофон.
Бюргер смотрел на него с плохо скрываемой обидой.
– Ладно, после разберетесь, – сказал мужик с недельной щетиной на лице и толкнул плечом дверь.
– Как звать? – буркнул Бюргер.
– Степан.
Бюргер какое-то время продолжал хмуро смотреть исподлобья, а потом просветлел и гыгыкнул:
– Стёпик-попик. Я теперь тебя долго стебать буду.
Степан нахмурился и отвел взгляд от наглой физиономии.
Подошел щетинистый. У этого взгляд был не такой хамоватый. Скорее оценивающий, ироничный. В этом человеке чувствовалась сила.
– А чего это у тебя на башке? – бесцеремонно спросил он.
– Пиджак, – ответил Степан и поморгал, отгоняя искорки.
Щетинистый прищурился, почесал в затылке и гостеприимно повел рукой:
– Заходи. Пошуршим о жизни.
Степану оставалось сделать один шаг. Врожденная робость сдавала позиции перед все сильнее разгорающимся любопытством. Но сомнения продолжали грызть изнутри.
Вперед или назад?..
В конце концов, Бюргеру надоело ждать. Он сплюнул и подтолкнул Степана локтем со словами:
– Тормоз какой-то.
Глава 3
Девять плюс один
Степана провели через просторный внутренний двор, в центре которого едко чадила куча автомобильных покрышек, и пригласили в дом.
Особняк поражал роскошью, но запущенное состояние портило впечатление. На первом этаже, за украшенным облупленными барельефами холлом, обнаружилась просторная зала. Исполинские витражные окна с выбитыми сегментами, подъеденные молью ковры, кронштейны для факелов на стенах, камин, в котором пестрела горка битой черепицы вперемешку с осколками смальты…
Посреди залы стоял обеденный стол черного дерева. Сервированный, но без скатерти. Вокруг – девять стульев. Степан хотел было присесть на один из них, но в столовую вошел бородатый детина в рогатом шлеме и вручил расшатанную табуретку.
– Нет больше, – сурово прокомментировал он.
Щетинистый мужик с прокуренным голосом уселся во главе стола. Судя по всему, именно он руководил сектой.
Степан припомнил, что его назвали Кулио.
Мужик этот отличался не только проницательным взглядом с искоркой иронии. На переносице у него белел небольшой шрам. Он был спортивно сложен, стрижен под полубокс, скуласт. В движениях чувствовалась уверенность.
А еще в этом человеке была харизма. Степан и раньше подмечал: есть такой тип людей, которые умеют располагать к себе окружающих,