человек в изодранной куртке сочувственно посмотрел на задержанного. Зачем куртка в такую жару?
– Курево есть? – прохрипел бомж. Красный, облупленный на солнце нос зашевелился, будто его хозяин к чему-то принюхивался.
– Не курю.
– Интеллихент… Хреново. Самое главное в тюряге – это курево. А ты, я смотрю, парень-то свой. За что взяли?
– В архив полицейский залез.
Бомж присвистнул, придвинулся к Максиму и зашептал:
– Эвон как. Я думал, украл чего. Что ты там забыл? Да не боись, здесь все свои. Одна голова хорошо, а две – сам понимаешь. Мы на пару с тобой что-нибудь сообразим. Давай, не ломайся ты, как девка. Говори, не молчи.
– Да я хочу с призраком разобраться! Он детей убивает. Его надо остановить! – выпалил Максим.
– Ты мне баки-то не заливай! Говори, как на духу!
– Да это правда! Я не вру!
– Ну, не хочешь – дело твое, – бомж обиженно отвернулся.
Максим лег на скамейку. Эх, рюкзак бы под голову! Ничего, и так сойдет.
В лицо ударил запах перегара.
– Слышь, парень! – бомж тронул Максима за плечо. – Ты не первый раз в кутузке, что ли? Спокойный, как полено. Натворил-то чего? Не молчи! Облегчи душу!
– Да говорю же, в архив залез. Надо узнать, где могила этого призрака. Вернее, его тела. Короче…
– Ну тебя. Сам выбирайся, как знаешь.
Щелкнул замок, и уже знакомый красноглазый капитан куда-то увел бомжа. Наверное, на допрос. Не в ресторан же!
Максим засмеялся сам себе, закрыл глаза и уснул прямо на жесткой скамье. Он, что было сил, бежал по длинному коридору за темным силуэтом ребенка. Малыш юркнул в боковую дверь, лязгнула сталь, и незнакомый голос выкрикнул:
– Гражданин Безымянный! На выход!
Максим открыл глаза. Над ним нависла массивная фигура полицейского. Из-за его широкой спины выглядывал капитан-крыса.
– Давай, собирайся! Быстрее! – торопил он.
Полицейские отвели Максима на второй этаж и втолкнули в кабинет. За полированным столом, улыбаясь уголками тонких губ, развалился в кресле полковник ФСБ Александр Фирсов.
– И как же ты, Максим, все «наседке» выложил? Ты же у нас телепат! – сказал он вместо приветствия, приказал капитану остаться и указал на стул.
Максим осторожно присел на краешек и вздернул плечи:
– Да я же всегда говорил, что у меня нет…
– Не мели вздор! – хлопнул по столу Фирсов. Улыбка исчезла с его лица.– Ну! Говори!
– Ваш… гм… осведомитель ни разу не солгал. Что мне от него скрывать? – Максим не сдержал улыбку. – К тому же чистосердечное признание облегчает вину…
– Но удлиняет срок. Дальше.
Максим рассказал все, умолчав лишь о том, что ходит в Зону. Незачем полковнику знать о его самовольных вылазках. И, кажется, Фирсов поверил. Его лицо застыло бесстрастной маской, толстые пальцы едва касались полировки стола, но глаза светились нетерпением и неподдельным интересом.
Едва Максим закончил, полковник достал из ящика стола бланк и ручку:
– Вот что. Дуй в архив. Ищи все, что нужно. Допуск я тебе выдам.
– Сначала