этот пояс, Виктор, по собственному мнению, превращался из тридцатилетнего увальня в сорокалетнего атлета который решил слегка расслабиться и на месяцок забросил тренировки.
Прикрыв пояс рубашкой, Виктор оглядел себя в зеркале и порадовался, что вопреки настойчивым просьбам жены не сбрил бороду и усы. Скромные и с трудом выращенные, они отвлекали внимание от его пухлых щек и даже придавали Виктору мудрый и таинственный вид. Так считал только сам Виктор, но эта уверенность была настолько сильна, что заставляла его заботиться о сакральном островке растительности на лице больше, чем обо всём остальном теле.
– Зря ты считаешь, Тамара, что это похоже на паклю, – бормотал он, расчесывая специальным костяным гребнем редкие волоски на подбородке. – Ни разу на паклю не похоже. Сомневаюсь, что ты вообще хоть раз видела паклю. Интересно, что такое пакля?
Тамара всё еще спала и не могла ничего ответить. Её сильно изматывали полусуточные смены в магазине косметики, поэтому Виктор не стал её будить со своими новостями. Кроме того, она обязательно надавала бы Виктору кучу бесполезных советов насчет того, как вести себя во время интервью. Возможно, что она бы стала волноваться даже больше, чем он сам. В общем, будить её было ни к чему.
Завершив свои косметические процедуры, нарядившись и набрызгавшись туалетной водой, учитель информатики школы №38 смело вышел из дома навстречу своей судьбе.
Виктор понял, что интервью не будет, когда не увидел возле школы специального телевизионного фургона. Утро наступило, а их не было. Виктор не был уверен, что тележурналисты действительно передвигаются в специальных фургонах, но в кино обычно показывали именно так. Не будут же журналисты ездить на обычной машине!
Она сказала, что приедет пораньше…
А может быть все это был чей-то розыгрыш?
Виктор на секунду обмер, а потом отогнал эту мысль.
Журналисты просто опаздывают
И даже хорошо, что опаздывают!
В автобусе ему на ногу наступил какой-то старикан и оставил на его ботинке раздражающе заметный след. Виктор очень переживал, что его грязная обувь попадет в репортаж, но еще больше опасался опоздать к моменту славы. Поразмыслив, он побежал прямиком на работу и не стал заходить в магазин за специальной губкой для обуви.
Теперь у него появилось немного времени, но следовало спешить – фургон с телевизионщиками мог показаться с минуты на минуту.
Виктор присел на скамейке у входа в школу и покопался в рюкзаке. Ручка, термос, мятые чеки, велюровая тряпочка для монитора. Тряпочку было жалко. Он хранил её еще со времен игрового клуба, она была чем-то вроде его талисмана.
А вдруг журналисты приехали пораньше и ждут его внутри?
Виктор поморщился, тряхнул головой отгоняя сожаления – и протёр обувь счастливой тряпочкой.
К концу четвертого урока Виктор Сергеевич почти смирился с тем, что интервью не будет.
Весь день он старался не попадаться