трубу монтировкой. В конце концов я опустил трубу на площадку и заглушил трактор. Соединив разорванный льдиной кабель и изолировав его изолентой, которую я нашёл на складе, я закрепил трубу на площадке новыми болтами. Закончив с трубой, я сходил на веранду дома и выключил все электрические автоматы, кроме одного, который включал уличное освещение. По периметру поляны стояло десять столбов, на вершине которых крепились уличные фонари с лампочками по 500 ватт каждая. А затем вернулся к трубе и, надев на передний конец трубы специальную металлическую сетку с ободом, я опустил трубу в воду на полметра. И в этот момент лопасти турбины закрутились так быстро, что их стало не видно. Затем включил автомат на сосне, и по периметру поляны вспыхнул свет десяти уличных фонарей. Моей радости не было предела. И я решил не тушить свет фонарей даже днём: вдруг рядом с базой будет пролетать вертолёт и, увидев огни фонарей, сообщит кому нужно, и меня заберут с базы. Да и мини-гидроэлектростанция не требует бензина, работая от напора воды.
– Но о том, почему я рассказываю тебе так подробно обо всех моих приключениях, ты узнаешь в конце рассказа, – сказал Генка. Он с минуту помолчал и продолжил свой рассказ.
– Я обошёл все постройки, проверил всю проводку на предмет короткого замыкания. Проводка была вся исправна, и провели её профессионально, чему я тоже был удивлён. Свет горел во всех постройках, а в дизельной постройке горело даже две лампочки. И в дизельной постройке на верстаке стояло зарядное устройство аккумуляторов, не наше, импортное, и я решил зарядить аккумуляторы, пока их пластины не осыпались, если уже не осыпались, так как они простояли без подзарядки три года. Я сходил в баню, проверил освещение и там, но – что меня удивило – и в самой бане, и в предбаннике стояли такие же масляные батареи и тоже с терморегуляторами по две батареи в каждом помещении.
«Это хорошо, что в бане постоянно тепло, можно сушить мокрую одежду», – подумал я. И, пока было тепло на улице, я отключил отопление везде, и даже в доме. Через двадцать дней я снял швы с раны, не прибегая к обезболиванию. Было, конечно, больно, так как рану я шил глубоко, но я вытерпел эту боль, и, снова перебинтовав ногу, так, на всякий случай, чтобы в рану не попала грязь, я решил пока не перегружать её ходьбой. Пошла уже вторая половина августа, и я решил заняться сбором грибов и ягод. Лето было сухое, но влаги хватило и тем, и другим. Я сделал из алюминиевого листа короб и совок для сбора ягод и с утра уходил по тропе вдоль речки Безымянной, вдоль которой в бору росло много черники и брусники. А вдоль тропы росла низкорослая, но крупная голубица, которая начинала уже осыпаться при малейшем ударе по кусту ногой. Но больше всего мне понравилось собирать чёрную смородину, которая большими гроздьями свисала над водой, и собирать её было одно удовольствие, а главное – быстро. Дичи на ягоде было много, особенно глухарей,