детей, а получила совсем других, думала, что все про них знаю, а, оказывается, их жизнь для меня – потемки.
Со здоровьем у меня стало совсем плохо. Сын младший ко мне лучше относиться не стал. Придет, спросит как самочувствие, – и прочь. Зато когда Марина заболела, он так вокруг нее бегал, что нам с отцом неприятно даже смотреть было.
Не знаю, насколько Марина верующая, но, прожив с ней год, сын пошел креститься. Потом я заметила, что Марина держит в комнате иконы, мальчика своего водит в школу на религию. Мне снова было неприятно – ведь развелась, курит, а все из себя верующую строит. И не думала я, что именно от невестки узнаю про святого Шарбеля. Марина со мной последнее время тоже старалась не общаться, буркнет «доброе утро» и ждет, пока я кухню освобожу. Поругалась я как-то с ней утром, потому что она долго по телефону с подругой разговаривала, а мне нужно было в ателье звонить. Ушла она к себе, а мне так плохо стало, что думала – все, конец. Мужа дома нет, одна Марина. Лежу, стону, плачу. В глазах потемнело, душно, потом вся покрылась – меня врачи уже давно гипертоническим кризом пугали. Лежала я так, темнело мне так в глазах, потом как будто из этой темной ряби выделилось одно большое темное пятно и стало ко мне приближаться. Совсем оно ко мне близко подплыло, и я увидела очертания человеческой фигуры – старика в темном балахоне, сурового, даже злого. Он меня глухим голосом позвал по имени и стал говорить: «Все болезни твои – от стяжательства душевного. Не любишь ты никого, и родным своим не даешь тебя любить, в грех их вводишь, оттого и болезни. Не бойся, не будет ничего тебе плохого». Старик еще минуту как бы повисел в воздухе и исчез, а я почувствовала, как проваливаюсь в сон. Проспала я, наверное, много, – проснулась, когда уже была поздняя ночь, муж сидел, читал. Сказал, увидев, что я не сплю, что узнал от сына, ему Марина сказала, что мне было плохо, и что он встревожился, видя, что я так долго сплю.
Наутро я чувствовала, что произошло со мной что-то необыкновенное, но не знала, как и думать об этом, как с домашними говорить. По какой-то надобности я зашла в комнату к Марине и впервые присмотрелась к ее иконам. Там, под иконами, висело маленькое цветное изображение святого, старика в черном одеянии, который, как мне показалось, был чем-то похож на того старика, который явился ко мне во сне. Я подошла поближе и машинально провела рукой по картинке. Меня охватило какое-то странное чувство теплоты, благодарности что ли, желания что-то изменить в своей жизни. Я впервые подумала о том, что нужно и мне пойти в храм, все же годы мои уже немалые, в любой момент всякое может случиться.
Я не знала, как заговорить об этом с домашними. Во дворе, когда сидели с женщинами на лавочке, зашел к слову разговор, и я сказала, что было мне такое видение. Соседка спросила – не святой ли Шарбель ко мне приходил? И показала мне картинку с изображением – таким же, как у невестки. И я спросила у Марины, что это за святой у нее в красном углу висит? Марина очень удивилась, даже