спросил Ваха.
– Если бы только личное, я бы сам с ним разобрался, но он опасен и для тебя, – ответил Трутнев.
– Ладно, согласен, – после минутных раздумий сказал Ваха. – Что предлагаешь?
– Что, что?! Мочить, конечно… Но нужно всё сделать аккуратно. Я у ментов сейчас на примете, мне светиться никак нельзя. Пусть твои парни изобразят его самоубийство. В это должны поверить, после того как он прирезал свою бывшую подругу. Вот ублюдок, исполосовал её всю!.. Да, нужно поторапливаться, пока ментовка не разыскала его раньше. Тогда – пиши "пропало".
– Хорошо, я пришлю к тебе моих мальчиков. Объяснишь им что к чему. Ты куда сейчас направляешься?
– На дачу.
– Это правильно. Сиди там и постарайся, чтобы тебя постоянно кто-то видел. Пошуми немного, но в пределах разумного. Мне не звони, только в самом крайнем случае. Усёк, Олежек? – спросил Ваха.
– А как же! Ладно, буду ждать парней. Только пришли потолковее, – попросил Трутнев. – Дело срочное и деликатное…
– Не суетись, пришлю самых лучших. Они разыщут твоего клиента, будь спокоен. Ну всё, пока, Олежек.
– Пока, Ваха. – Трутнев положил трубку и довольно ощерился.
Глава 3.
«Акулы пера».
Они бежали по пустынному ночному шоссе, отливающему ртутью в холодном лунном свете, и казалось, ему не будет конца. Сердце билось так, что вот-вот выпрыгнет из груди, но останавливаться нельзя – преследователи совсем близко. За спиной всё ярче разгоралось радужное зарево, и они уже слышали урчание мотора. Страх сводил с ума и парализовал способность мыслить, словно бичом подгоняя их бежать всё быстрее и быстрее по этому бесконечному шоссе, похожему на беличье колесо. Артём взглянул на перекошенное от напряжения лицо Марины и понял, что силы её на исходе. Он схватил её за руку как раз в тот момент, когда она споткнулась и едва не упала на асфальт. Ему хотелось подбодрить её, но слова застряли в пересохшем саднящем горле, из которого со свистом вырывалось горячее дыхание.
Урчание мотора за спиной вдруг стало угрожающим. Машина взревела торжествующе и обдала их потоком яркого света. Артём непроизвольно обернулся, и сердце в ужасе сжалось в комок. Огромный джип нёсся прямо на них, и в слепящем свете фар они заметались, как беспомощные зайцы. Ещё мгновение, и всё будет кончено! Что есть сил, Артем толкнул Марину под откос, но сам не избежал страшного удара, отбросившего его на обочину. Он не почувствовал боли, яркая вспышка ослепила его, и он потерял сознание…
Открыв глаза, Артём Калашников увидел перед собой что-то туманно-белое и расслабленно улыбнулся: «Должно быть, я на пути в рай». Он не сразу почувствовал, что кто-то тормошит его, но затем услышал взволнованный голос Марины:
– Тёма, что с тобой? Приснилось чего?..
«Приснилось? – с удивлением подумал он. – Ну конечно, приснилось! Фу ты, чёрт!..»
Он поискал взглядом Марину и увидел возле себя её лицо, трогательное, обеспокоенное и слегка помятое после сна, с нависшей прядью густых тёмных