и вправду великолепны.
– Я рад услужить вам.
– Раз вы посетили меня, значит у вас ко мне какое-то предложение.
– Вы очень проницательны.
– Так, что вы желаете?
Прасковья Григорьевна с презрением наблюдала за гостем, которого распирала от низменных желаний. Его манеры были вульгарны, внешность отвратительна. Ей хотелось быстрее избавиться от этого гнусного курляндца, но она обещала похлопотать за брата и поэтому, хотя и с трудом, вынуждена была терпеть его присутствие.
– Смелее барон, раскройте мне цель своего визита. И пожалуйста, без утомительных церемоний. Говорите напрямую.
– Определённо вы фройляйн Прасковья мне нравитесь всё больше и больше, – брызгая слюной от удовольствия, поедал глазами молодую барышню Густав. – Мне нравятся решительные дамы, такие как вы. По правде говоря, я не люблю долгих уговоров. Это утомительно.
– Я вас слушаю.
– Милая фройляйн Прасковья сегодня во время конной прогулки я желал бы видеть вас в своём эскорте.
– Боитесь, что вас вновь сбросит лошадь, и вы окажетесь без помощи.
– Этому не бывать, – задетый за живое, резко ответил курляндец.
– Я не хотела вас обидеть.
– Что вы фройляйн, как можно обижаться на вас, – лукаво улыбнулся барон. – Так, что вы мне ответите?
– Знаете подполковник, пожалуй, я приму ваше приглашение, но мне одной может быть скучно в обществе ваших гвардейцев.
– Ах, не называйте меня так.
– Как именно?
– Обращение подполковник слишком официально.
– Как же мне вас величать?
– Называйте меня Густавом.
– Хорошо Густав.
– Так-то лучше.
– Но вы Густав не ответили на счёт моего общества?
– Просите, что угодно.
– Я бы предпочла, чтобы в вашей свите, кроме меня, состоял и мой брат князь Борис Григорьевич Мамаев. Так мне будет спокойней.
– Это проще простого, – развёл руками барон. – Я сию же минуту назначаю его своим адъютантом.
– Ещё одна просьба.
– Всё что угодно.
– Мне бы хотелось, чтобы весть о своём новом назначении, мне сообщил лично мой брат князь Борис.
– Считайте, что он уже стоит у вашего шатра, дожидаясь вашей аудиенции.
– Благодарю, – Прасковья с трудом выдавила из себя улыбку.
– Позвольте вашу ручку.
Княжна разрешила поцеловать гостю свою руку, лишь бы быстрее выпроводить барона из своих покоев.
Вполне довольный визитом барон Густав, в предвкушении будущих любовных утех, покинул шатёр княжны.
Одно дело было сделано, оставшись одна, рассуждала Прасковья. Брату она помогла. Борис будет доволен. Она выполнила свой сестринский долг. Но решение одной проблемы, породило другую. Намерения барона в отношении своей персоны княжне были вполне ясны. Всё пошлые желания это курляндского конюха были написаны на его мерзком лице. Он был так уверен в своём могуществе, что даже не пытался прикрыть свою наглую физиономию, маской добродетели. За должность для