человеческий разум, тебе не кажется?
Элиот не отрицал. Вот ведь: достаточно трех минут, чтобы незнакомый человек разрушил все, в чем ты уверен, и заставил во всем сомневаться. Жалкая кучка секретов – вот кто мы.
Сильный порыв ветра обрушился на террасу. Мужчина поднял воротник, подошел к Элиоту и положил ему руку на плечо, словно пытаясь ободрить.
– Не трогайте меня! – попросил молодой врач и бросился к балкону. Ему не хватало воздуха, в голове все перемешалось. Однако он чувствовал, что самое важное от него ускользает: истинная причина этих откровений.
– Предположим, все это – правда, – сказал Элиот, глядя в лицо своему таинственному гостю, – от меня-то чего вы ждете?
Мужчина покачал головой:
– Я ничего не жду от тебя, парень. Не хочу тебя разочаровывать, но я здесь не ради тебя.
– Но тогда…
– Я вернулся ради нее…
Он снова достал бумажник, но на этот раз достал цветную поблекшую фотографию и протянул ее Элиоту.
Это был снимок, сделанный в Центральном парке, на котором Илена с сияющим лицом и румяными от мороза щеками бросала снежок. Это было его любимое фото, сделанное прошлой зимой, которое он всегда носил с собой.
– Где вы его достали? Только попробуйте подойти к Илене – я вам всю физиономию расквашу, да так, что…
Мужчина поднялся, не дожидаясь окончания этого предостережения. Как будто прощаясь, он погладил щенка и сделал несколько шагов к окну. И тогда Элиот заметил, что незнакомца так же бьет дрожь, как накануне в аэропорту перед исчезновением.
Но на этот раз он не даст ему так просто уйти!
Элиот бросился за ним, но… слишком поздно. Тот уже вышел с террасы и закрыл за собой раздвижную дверь.
– Открой эту чертову дверь! – кричал доктор, барабаня по стеклу, которое было покрыто флуоресцентным гелем и по вечерам отливало красивым зеленым светом.
К несчастью, это изобретение архитектора превращало стекло в нечто вроде зеркала, только без амальгамы. Запертый на террасе, Элиот не видел, что происходит в комнате.
– Откройте! – потребовал он снова.
После недолгого молчания послышался голос:
– Не забудь, что я сказал: я твой союзник, а не враг.
Элиот не должен был отпускать этого типа. Теперь он хотел знать больше. Приняв мгновенное решение, хирург схватил стул из кованого железа и со всех сил швырнул в застекленный проем, который тут же взорвался множеством ярких брызг. Он бросился обратно в дом, спустился бегом по лестнице, пробежал все комнаты и даже вышел на улицу.
Никого.
Когда он вернулся на террасу, малыш лабрадор тоскливо выл на луну.
– Успокойся, все хорошо, – сказал Элиот, беря щенка на руки, – все закончилось.
Но в глубине души он был убежден в обратном. Все только начиналось.
6
Я бы так хотел, чтобы ты вспомнила те счастливые дни, когда мы были друзьями.
Тогда жизнь была прекрасна, и солнце светило ярче.
1976