постараемся уничтожить». В июле 1933 года один студент сообщал Кирову, что слышал разговор двух иностранцев, обсуждавших возможность покушения на главу ленинградских коммунистов. Проникали в Ленинград и белые террористы, связанные с Русским общевоинским союзом. Об одном подобном инциденте рассказал бывший сотрудник ОРУДа Ленсовета А. П. Пальчинский: «Это было летом 1934 года. Ночью меня срочно вызвали на службу. И предложили незаметно в сторону Сестрорецка провести несколько машин, в которых находились военные. В мою машину сел Фриновский (один из руководителей НКВД. – Б. С.). Сначала я этого не знал. Но когда приехали на место, нам сообщили, что белогвардейские террористы, обученные всем приемам стрельбы, заброшены в Ленинград убить Кирова, а на его похоронах совершить теракт против Сталина. В операции приняло участие около четырех тысяч человек. Нам дали словесные портреты террористов, но взять их не удалось. Они были обнаружены железнодорожной охраной и при перестрелке скрылись». Не помогла и назначенная за их поимку весомая по тем временам награда – корова. Позднее было документально подтверждено, что тогда по каналам эмигрантского Русского общевоинского союза (РОВСа) из Финляндии в СССР пытались проникнуть некий Г. Н. Прилуцкий с напарником. Избежав расставленных на них НКВД капканов, они благополучно вернулись обратно.
Эта неудача белоэмигрантов – еще одно подтверждение того, что подготовленным террористам, связанным с какой-либо организацией, оказывается труднее осуществить задуманное, чем дилетантам-одиночкам. Конечно, материальные возможности РОВСа для осуществления теракта были неизмеримо больше, чем у Леонида Николаева, но и вероятность того, что исполнители станут жертвой предательства, была очень высока. Ведь организация была буквально нашпигована советскими агентами, вроде одного из руководителей РОВСа генерала Н. В. Скоблина. Поэтому НКВД заранее было информировано о миссии Прилуцкого и поджидало террористов. Первая версия, которую чекисты стали отрабатывать сразу после убийства Кирова, касалась как раз связей Николаева с белой эмиграцией. Поэтому сразу же после покушения шеф НКВД Г. Г. Ягода настойчиво допытывался по телефону у заместителя начальника Ленинградского управления внутренних дел Ф. Т. Фомина, не иностранного ли производства одежда на Николаеве. Данная версия очень быстро была отброшена, но на всякий случай расстреляли 103 человека в Ленинграде и области, легальными и нелегальными путями нерасчетливо вернувшихся из эмиграции с сугубо мирными и по-человечески понятными намерениями – воссоединиться с семьями.
Итак, 1 декабря билета в Таврический Николаев достать не смог, хотя приложил к этому немалые усилия. Потом тех работников обкома, кто имел несчастье с ним беседовать и сказать, что доклад на активе будет делать Киров, исключили из партии за «недостойную члена партии болтовню и несоблюдение элементарных для каждого члена партии, а особенно сотрудников обкома, условий конспирации, выразившееся в